Валерий Капашин - человек, известный еще с тех пор, как командовал сводным полком ликвидаторов во время чернобыльской трагедии.
С того момента, как он возглавил Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химоружия, его имя не сходит со страниц газет. Но нынешним жарким летом, отмеченным зловещим заревом пожаров, ему было не до прессы. И вот теперь появилась небольшая отдушина.
Российская газета : Валерий Петрович, практически все хранилища химического оружия, накопленного в годы "холодной войны", да и объекты по их уничтожению находятся в лесной зоне. Была реальная опасность, что огненная стихия докатится и до опасных арсеналов?
Валерий Капашин : Страховки от природных катаклизмов нет, хотя мы приняли все возможные меры, чтобы обезопасить и объекты по уничтожению химического оружия, и хранилища. Но опасны не только пожары.
Я хочу как можно быстрее уничтожить смертоносные запасы, потому что знаю: их хранение намного опаснее, чем уничтожение. Знаю и другое: нет ни одного боеприпаса, у которого не вышел бы гарантированный срок хранения. Все 100 процентов перешагнули рубеж старения. Количество аварийных боеприпасов растет. А что такое аварийный химический снаряд, как он себя может повести в любое мгновение? Мы создали специальную команду из профессионалов высшей квалификации, которая ездит в регионы хранения и уничтожает такие аварийные боеприпасы. В одном только Кизнере, в Удмуртии, в этом году уничтожили более 1200 аварийных боеприпасов. Эти люди рискуют собой, чтобы и военнослужащие, работающие на объектах, и те, кто соседствует с ними - все гражданское население, жили и трудились спокойно.
РГ: Что стоит за словами "приняли все меры", которые позволили вам предотвратить угрозу пожаров?
Капашин : Могу ответить одним словом: порядок. Тот самый порядок, который сложился в этой сфере в советские годы. Не надо думать, что тогда все было плохо. Было и много хорошего. В давние годы я служил на Дальнем Востоке и знаю, что такое пожаробезопасность: однажды огонь рвался к военным складам. Но мы их отвоевали, потому что была, как и положено, сильнейшая пожарная команда - обученная, тренированная, оснащенная. Были все емкости, огнетушители, все боеготовые, порядок был. Отвечал за него я - командир. Обязанность командира - организовать дело и потребовать исполнения, а люди все сделают. Наши люди могут все. Наши предки, как известно, блоху подковать сумели, почему мы сегодня должны хуже работать? Я этого не понимаю.
РГ : Дальневосточный опыт помог вам нынешним летом?
Капашин : У меня на всех объектах сохранены боеготовые, оснащенные самой современной техникой пожарные части. Тренировки проходят еженедельно. Внезапные в том числе. В результате все стали специалистами высочайшего класса. Когда в стране случилась взрывоопасная обстановка с пожарами, мы создали еще и внештатные пожарные команды. По три человека на спецавтомобиле АРС, все емкости наполнены водой, специальное оборудование наготове. Когда вблизи объекта "Щучье" возникли два пожара на болотах, мы опахали эти участки и дежурили там - как только где-то начинало дымить, сразу опахивали и заливали водой. Не дали пожару вырваться на простор.
РГ : Объект "Почеп" на Брянщине, например, вообще стоит в густом лесу. Если бы весь лес полыхнул - как тут остановишь?
Капашин : Я ведь сказал: не придумано страховки от природных катастроф. Не зря про пожары ходят легенды. Мне рассказывал один очевидец: лес, сосны, нигде пожара нет. Взялся рукой за сосну, а она горячая. И вдруг почти взорвалась, превращаясь в факел. Откуда огонь взялся? Или другой случай: вся деревня выгорела, а один дом стоит целехонький, причем посредине. Люди наблюдали - огонь идет, сметая постройку за постройкой, вдруг поднимается, проходит над крышей, у следующего дома опускается и дальше опять сжигает все. Чудеса? Пожар - это живое существо. Как и химическое оружие - и с тем и с другим нельзя играть. Они не прощают безалаберности. Вот почему я как начальник Федерального управления сделал все зависящее от меня. Мы были готовы к встрече с огнем.
РГ : Как далеко вы продвинулись на сегодняшний день в уничтожении химоружия?
Капашин: Реальный процесс его уничтожения можно отсчитывать с 2000 года. Нам удалось полностью ликвидировать оружие так называемой категории 3: разрывные и пороховые заряды к химическим боеприпасам, специальные боеприпасы и устройства, не снаряженные отравляющими веществами. Всего было уничтожено более 85 тысяч пороховых зарядов и почти 240 тысяч разрывных зарядов. Так что в настоящий момент ни одна химическая бомба, снаряд или ракетная боеголовка не являются полноценными боеприпасами: в них отсутствуют важнейшие части - взрыватели и пороховые заряды. Новое их производство, естественно, не ведется.
В настоящее время ученые, проектировщики, строители и, конечно, Федеральное управление с честью выполнили уже три этапа, которые должна была пройти Россия. Первый этап завершили в 2003 году. Тогда казалось, что это почти немыслимое количество отравляющих веществ - 400 тонн. Сегодня их нет. Второй этап выполнили в апреле 2007 года, и тогда РФ в полную силу заявила, что способна реализовать подписанную Конвенцию.
И третий этап, чем я очень сильно горжусь, мы выполнили досрочно, за месяц до назначенного срока, уничтожив 45 процентов запасов химоружия.
РГ : Уничтожение химического оружия ведется на специальных объектах. После того как на объекте закончится уничтожение химоружия, что дальше будет с предприятиями?
Капашин : Их ждет конверсия. 2 объекта уже завершили уничтожение. В Горном уничтожили 1143 тонны, а в Камбарке - 6349 тонн отравляющих веществ. Это высокотехнологичные производства со всеми обеспечивающими службами, с системой охраны, газом, азотно-кислородными станциями. Там можно наладить выпуск современной высокотехнологичной продукции. Для этого создана специальная комиссия, она непосредственно руководит процессом конверсии. В нее входят представители ряда министерств и ведомств, этим вопросом занимаются и правительство, и министерство промышленности и торговли, и минфин. Сегодня мы уже представили документы по объектам "Горный" и "Камбарка", чтобы на их базе были созданы предприя тия для выполнения задач в интересах народного хозяйства...
РГ : Для четвертого, завершающего этапа химразоружения вся техническая база готова?
Капашин: На сегодня мы завершаем строительство предпоследнего, шестого объекта в городе Почеп Брянской области. Там хранятся авиационные боеприпасы, снаряжение фосфорорганическими отравляющими веществами. Объект практически готов, завершается монтаж оборудования, в некоторых цехах проходит пусконаладка узлов и агрегатов. Планируем 15 октября перейти на пусконаладку на инертных средах, опробуем оборудование с последующим переходом на уничтожение отравляющих веществ.
РГ : Технология уничтожения наша, отечественная, или зарубежная?
Капашин : Наша, российская, разработка ГосНИИОХТ.
РГ : В самом начале, помнится, американцы активно предлагали уничтожать химоружие по их технологии - методом сжигания в специальных печах.
Капашин : Они даже у себя приостановили этот процесс по требованию экологических организаций и общественности - при сжигании в воздух летят диоксины. У нас другая так называемая "мокрая" технология, при которой не предусмотрено выброса вредных отходов, поэтому американцы ищут возможности перейти на нашу технологию.
РГ : Как финансовый кризис сказался на выполнении программы химразоружения?
Капашин : К сожалению, в прошлом году с нашей программы были сняты 9 миллиардов рублей. В Кизнере, в Удмуртии, если бы не это обстоятельство, было бы уже завершено строительство объекта. А так стоят коробки, внутри - пусто, нет оборудования.
Но у нас достаточно денег на следующий год, нам перевели даже деньги с 2012 года. Это позволит завершить строительство в Кизнере и второго пускового комплекса в Почепе. Закончим также строительство второй очереди в Щучьем и попытаемся завершить создание сложнейших корпусов на объекте "Леонидовка" Пензенской области и на объекте "Марадыковский" Кировской области. Там будут уничтожаться боеприпасы сложной конструкции. Разные отравляющие вещества ведут себя по-разному, VX - это одно дело, зоман - другое. Это летучее вещество, есть свои технологические проблемы, надо с этим считаться. Спешить в ущерб безопасности мы не будем. Строительство на объектах успешно ведет Спецстрой России - наш очень надежный партнер. Особенно хочется отметить его руководителя - генерала армии Николая Аброськина за качественное и своевременное строительство.
РГ : Оборудование делают тоже наши заводы или покупаете за границей?
Капашин : В основном наши. Очень хороший завод - пензенский "Химмашстарт", он производит действительно уникальное оборудование.
РГ: Иностранные партнеры по уничтожению химоружия, участвующие в этой программе, выполняют взятые на себя обязательства или есть проблемы? Кого из них вы бы выделили?
Капашин : Я очень благодарен немцам. Они сыграли большую роль в строительстве и поставке оборудования для объектов в Горном и Камбарке. Были и деньги, и оборудование. Делали его у себя, это нормально, кто же упустит свои деньги в своем государстве? Затем поставляли на объект и монтировали уже на месте. Даже печное отделение - и в Камбарке, и в Почепе.
РГ : А помимо немцев?
Капашин : Канада выделила деньги, и за их счет наш московский завод "Станкоагрегат" уже поставил нам 2 поточные линии для корпусов в интересах щучанского объекта и поставит еще четыре линии и другое необходимое технологическое оборудование для объекта в Кизнере. США оказали помощь - выделили финансовые средства на строительство промышленной зоны объекта в Щучь ем, что составило порядка 46 процентов от общей стоимости объекта. За счет помощи американцев было построено большое количество зданий и сооружений. Они сначала сами пытались строить, но потом ушли, передали управление нам - большие накладные расходы и низкие темпы строительства.
РГ : Какой примерно процент иностранной помощи, если сравнивать с нашими бюджетными средствами на химуничтожение?
Капашин : Разные цифры по разным странам. В целом примерно 10 процентов.
РГ : За все время работ по уничтожению были случаи чрезвычайных ситуаций или людские потери?
Капашин : Не было и, дай Бог, чтобы не случилось. Мы к этому стремимся и не жалеем ни сил, ни здоровья, ставим во главу угла безопасность и жизнь людей. И руководители, и подчиненные - все, кто работает на объектах по уничтожению химоружия.
РГ : Когда программа только запускалась, население тех мест шумно протестовало против строительства предприятий. Потом настроения поменялись. Люди увидели, что от вас им только помощь?
Капашин : Наши предприятия - это ведь реальные рабочие места. К тому же мы строим не только объекты по уничтожению, но и объекты социнфраструктуры - дома, школы, детсады, поликлиники. За всем ведется жесточайший контроль. Сейчас вот отправляем в Кизнер группу для контрольного обмера дорог - мне очень не понравилось качество работ, выполненных подрядчиком. В программе обозначено, что мы обязаны до 10 процентов от стоимости объекта направить на развитие "социалки", построив в интересах населения то, что предлагают губернатор и местная администрация.
РГ : И что предлагают?
Капашин : Бывают иногда недоразумения - сегодня один перечень представляют, потом - другой. Нам все равно что строить, хотите - дорогу, хотите - дома. Но мы говорим: построим, например, 16 домов сельского типа. Это прекрасные дома, 16 семей порадуются. А остальной народ? Когда строится канализация, водопровод или дороги - это для жителей всего города или поселка. Когда подается вода, газ, включается освещение на улицах, есть отопление в домах - это ведь совсем другая жизнь, другое ее качество. В Горном, помню, два раза проводил совещания, приглашал туда глав администраций районов. Говорил: мужики, не надо гнаться вам за жильем в 14 - 20 домов. Вы сделайте так, чтобы всем было хорошо, чтобы город видел пользу, люди что-то получили. К сожалению, не все услышали призыв. Они имеют право - и мы сделали то, что они хотели.
РГ : Кто из региональных руководителей хорошо понимает ваши проблемы и помогает, чем может?
Капашин : Волков, президент Удмуртии, например, с ним приятно работать. Денин - брянский губернатор, Бочкарев, Ипатов. Белых - тоже, с ним полнейшее взаимопонимание. С каждым встречался не по одному разу. Я ведь практически не вылезаю из командировок.
РГ : А как относятся население и местные власти?
Капашин : В Почепе, например, меня избрали почетным гражданином города. Когда сдавали школу, присутствовало все руководство области, почепчане даже плакали, забросали нас цветами - так радовались, что с 1 сентября дети пойдут в нормальную современную школу. А сами ученики, думал, задушат - обнимали, целовали. Ради таких моментов стоит жить.
А вот в Щучьем, в Курганской области, все было по-иному. Мы там тоже построили школу. Не школа, а картинка - такой нет во всей области. На открытие никто из начальства даже не приехал, только замруководителя департамента образования. Конечно, было обидно.
РГ : Не будем о грустном... При таком вашем сверхнапряженном графике в отпуск удается сходить?
Капашин : Изредка бывает. Нынче был две недели, как положено.
РГ : Где любите проводить отпуск: на заморских курортах или дома?
Капашин : Я отдыхаю исключительно за границей - в Полтаве. Теперь ведь это зарубежье, хотя и ближнее. Точнее - в Полтавском районе, в местах, где когда-то была знаменитая Полтавская битва. Я оттуда родом, там живет любимый внук Валерка. У меня дочка Оксана, она и зять учились в Полтаве и остались там. Внук учится в школе с математическим и языковым уклоном, зубрит английский и французский.
РГ : А как вы из Полтавы попали в химики?
Капашин : Потому что я действительно люблю химию, еще со школы. Потом вызвали в военкомат: есть разнарядка в Москву, в академию химзащиты. Попал, правда, сначала в Саратовское училище химзащиты, а уж потом была академия. В школе, кстати, с восьмого класса учился с Валиком Гетей, за одной партой сидели. Но он пошел по духовной линии и сегодня уже - владыка Мурманский и Мончегорский Симон. А я пошел по военной стезе. И вот теперь нас в полтавской деревне два генерала, один армейский, другой - церковный. По "Табели о рангах" царя Петра он тоже генерал-полковник. Профессии у нас разные, а наша битва, по сути, одна - за людей.
ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА
Генерал-полковник Валерий Капашин родился 26 сентября 1950 года в селе Руновщина Полтавской области. В 1971 году с отличием окончил Саратовское военное училище химической защиты, а в 1982 году - столичную Военную академию химической защиты.
Служил на различных командных должностях, начиная от командира учебного взвода до командира полка, от начальника войск радиационной, химической и биологической защиты Дальневосточного военного округа до зам. начальника войск РХБЗ Министерства обороны РФ.
С 2001 года руководит Федеральным управлением по безопасному хранению и уничтожению химического оружия при Министерстве промышленности и торговли РФ.
В течение 6 месяцев принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС в должности командира полка химической защиты. За мужество и героизм, большой личный вклад в ликвидацию последствий той аварии награжден орденом Красной Звезды.
Доктор технических наук, профессор, лауреат премии правительства Российской Федерации, имеет звания "Почетный химик", "Почетный работник нау ки и техники", "Почетный работник отрасли боеприпасов и спецхимии", "Заслуженный строитель Удмуртской Республики".
Член-корреспондент Российской академии естественных наук, Всемирной академии наук комплексной безопасности, член-корреспондент Российской инженерной академии. Им опубликовано более 100 научных трудов, он имеет 5 патентов на изобретения.
Награжден орденом "За военные заслуги", орденом Почета, орденом Красной Звезды, медалью ордена "За заслуги перед Отечеством" II степени, возведен в достоинство кавалера военного ордена Святителя Николая Чудотворца II степени, лауреат международной премии Андрея Первозванного "За веру и верность", другими орденами и медалями СССР и Российской Федерации и общественных организаций.
Досье "РГ"
Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химического оружия при Министерстве промышленности и торговли Российской Федерации - организация, которая несет на своих плечах основную тяжесть практической реализации обязательств в области химического разоружения, принятых на себя Российской Федерацией в соответствии с Конвенцией о запрещении химического оружия. Оно ведет свою историю с 22 августа 1992 года, когда директивой начальника Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации в структуру Управления начальника войск радиационной, химической и биологической защиты Минобороны России было включено Управление ликвидации химического оружия.
Федеральное управление сегодня - это единый, оптимально структурированный и отлаженно работающий организм, состоящий из ряда управлений, отделов и служб, а также специализированного научно-исследовательского центра. В непосредственном подчинении управления находится 5 объектов по хранению и уничтожению химического оружия (пос. Марадыковский Кировской области, пос. Леонидовка Пензенской области, г. Щучье Курганской области, г. Почеп Брянской области, пос. Кизнер Удмуртской Республики), 2 объекта по уничтожению химического оружия (пос. Горный Саратовской области, г. Камбарка Удмуртской Республики), подразделения охраны и ликвидации последствий аварий. Численность воинских частей и подразделений, находящихся в непосредственном подчинении Федерального управления, достигает около десяти тысяч человек. 22 августа 2010 года Федеральному управлению исполнилось 18 лет. С 2001 года начальником Федерального управления является генерал-полковник В.П. Капашин.
От редакции
Вчера Валерию Петровичу Капашину исполнилось 60 лет. Редакция "Российской газеты" от души поздравляет юбиляра!
Год назад, 27 сентября 2017 г., в России было завершено уничтожение всех имевшихся запасов химического оружия (ХО). Оно проводилось в рамках выполнения международных обязательств по Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления, применения химического оружия и о его уничтожении (Конвенция).
Однако досужие домыслы вокруг российского химического арсенала не прекратились, наоборот, их пытаются раздувать с новой силой. В преамбуле, к введенным Соединенными Штатами месяц назад очередным «химическим» санкциям, от нашей страны требуется взять на себя некие обязательства «не использовать в дальнейшем химическое оружие». Чтобы разобраться, где здесь правда, еще раз вспомнить о том, как уничтожались российские запасы ХО, и какая судьба ждет объекты, построенные для уничтожения боевых отравляющих веществ (ОВ), мы беседуем с начальником Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия (Федеральное управление) генерал-полковником Валерием Капашиным.
Генерал-полковник Валерий Капашин
– Валерий Петрович, так всё или не всё имевшееся в России химическое оружие уничтожено?
– Еще раз со всей ответственностью заявляю, что все имевшиеся запасы химического оружия в Российской Федерации были полностью и безвозвратно уничтожены. Об этом у нас имеется сертификат, выданный организацией по запрещению химического оружия (ОЗХО) в Гааге.
– И об этом не могут не знать те, кто вновь пытается представить нашу страну как не исполняющую взятые на себя международные обязательства.
– Безусловно, они все прекрасно знают. Все голословные обвинения или намеки являются производными продолжающейся многие годы политики двойных стандартов. Правда же состоит в том, что наша страна изначально выступала одним из основных инициаторов химического разоружения. Еще Советский Союз в одностороннем порядке в 1987 году прекратил производство боевых отравляющих веществ и часть мощностей по их выпуску закрыл или перепрофилировал на выпуск мирной продукции. Договорившись между собой о химическом разоружении, именно Россия и США дали зеленый свет подписанию Конвенции в 1993 году. Еще ранее мы открыли все арсеналы химического оружия и заводы по его производству для международных инспекторов. Иностранные наблюдатели были допущены всюду, утаить что-то в начале 90-х годов, даже если бы кто и захотел, было невозможно. Американцы, как выразился Президент В.В. Путин, чувствовали себя хозяевами даже в святая святых нашей оборонки – в ядерных центрах. Вспомните, как тогда некоторые рьяные политики-демократы сдавали все секреты.
Повторяю, все российское химическое оружие уничтожено под непрерывным многоуровневым контролем международных инспекторов. Все технологические линии по его производству, средства доставки химических боеприпасов, взрыватели химических боеприпасов демонтированы и также уничтожены.
– В отличие от тех же США, которые заявили, что еще как минимум 5 лет будут уничтожать свой арсенал боевой химии.
– У американцев было на 25 % меньше запасов боевых отравляющих веществ, чем у нас. Они раньше приступили к их промышленному уничтожению, но завершат этот процесс позже. Кстати, они не верили, что мы сможем выполнить конвенционные обязательства так оперативно, не причинив ущерба окружающей среде и людям. Но Россия еще раз продемонстрировала, что у неё есть и технологии, и специалисты, способные решать самые сложные задачи современности.
– Что Вы, как специалист, доктор наук, профессор, всю жизнь прослуживший в войсках РХБЗ, возглавлявший испытательный полигон химического оружия, можете сказать об обвинениях России в химической атаке в английском Солсбери?
– У нас достаточно своих забот, чтобы отвлекаться на комментарии к этим событиям, да это и не входит в мою компетенцию. Однако мы с коллегами, конечно же, обсуждали тему. Пару фактов хочу отметить. Во-первых, никаких доказательств о причастности к ним России так и не предъявлено, ни единого, одни слова. Во-вторых, если бы в современном многолюдном городе, таком как Солсбери, было применено боевое ОВ, то результаты были бы совершенно иные. Я даже не хочу пугать читателей, что там могло быть. Ни о каких выживших котах речи бы не шло.
– Как же Федеральному управлению удалось уничтожить 40 тысяч тонн боевых ОВ, не допустив при этом ни одного случая прорыва их или продуктов их деструкции в окружающую среду?
– Безопасность изначально была определена как главный принцип в нашей работе. Заметьте, что мы даже организацию свою назвали Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химического оружия. Вести работы в неспешном режиме, не прибегая к использованию высоких температур (в отличие от США, где сжигали ОВ), позволили уникальные двухстадийные технологии уничтожения, которые разработали отечественные ученые. Все необходимое для обеспечения безопасности было предусмотрено заранее, на это мы ресурсов не жалели. Приведу такой пример, что при создании объектов по уничтожению химического оружия до 70 % средств тратилось на системы безопасности (не только экологической, но и технической, технологической, антитеррористической, информационной и т.д.). Высочайший профессионализм, мужество и ответственность наших специалистов также способствовали выполнению поставленной задачи без чрезвычайных происшествий. В течение 15 лет, с 2002 по 2017 год, почти 5 500 дней и ночей практически без выходных и остановок, работая в несколько смен, мы уничтожали опаснейшие вещества. Слава Богу и тем людям, кто это делал, все прошло, теперь уже можно сказать, образцово. Мы справились со сложной и опасной задачей, не уронили чести страны и авторитета войск радиационной химической и биологической защиты, из которых вышло Федеральное управление. Я горжусь своими подчиненными и счастлив тем, что судьба предоставила мне возможность командовать ими.
– В какую сумму обошлась государству программа химического разоружения?
– Порядка 320 миллиардов рублей, но эти средства никоим образом нельзя считать потраченными безвозвратно. Конечно же, главным является то, что устранена опасность несанкционированного прорыва ОВ вследствие разгерметизации химических боеприпасов. Все они в количестве 4 353 067 единиц к началу уничтожения выслужили гарантийные сроки хранения.
Нужно учитывать и то, что деньги были освоены отечественными организациями: научными, проектными, строительными, промышленными, медицинскими, управленческими и иными. Многие из них выжили в трудные времена только благодаря нашим заказам. Десятки тысяч российских граждан были обеспечены работой с достойной заработной платой. В регионах хранения и уничтожения химического оружия: Удмуртской Республике, Брянской, Кировской, Курганской, Пензенской и Саратовской областях – построены сотни объектов инфраструктуры. В их числе больницы, школы, детские сады, Дома культуры и Дворцы спорта, жилые дома, газопроводы, путепроводы, автодороги, водопроводы, линии электропередач и т.д. общей стоимостью более 12 миллиардов рублей. Наконец, созданные объекты по уничтожению химического оружия являются современными высокотехнологичными промышленными предприятиями с самыми передовыми цехами по утилизации отходов. Их можно и нужно использовать в дальнейшем, наладив на их базе выпуск востребованной на рынке продукции. Так что программа по уничтожению химического оружия придала мощный толчок социально-экономическому развитию регионов и окажет положительное влияние и на развитие страны в целом.
– Желающие заняться перепрофилированием объектов по уничтожению химического оружия находятся?
– Чтобы выполнить поставленные президентом страны задачи по импортозамещению, бизнес должен строить новые предприятия, потому, конечно же, готов задействовать уже созданные. Так что инвесторы проявляют повышенный интерес к нашим объектам, и некоторые их будущие владельцы уже определились твердо. В первом полугодии 2019 года мы передаем первый объект («Почеп» в Брянской области) Московскому эндокринному заводу. Там будут производиться активные субстанции для изготовления медицинских препаратов. В настоящее время такие субстанции закупаются за рубежом.
– На объекте «Почеп» уничтожение химического оружия было завершено в 2015 году, а передавать новому владельцу Вы его будете только в 2019-м. Чем в этот период там занимаются работники?
– На всех объектах, участвовавших в уничтожении химического оружия, нам предстоит выполнить работы (и они активно ведутся) по ликвидации последствий их деятельности. Иными словами, привести все оборудование и цехи в гарантированно безопасное состояние. Эта задача не такая масштабная, как уничтожение ХО, однако не менее опасная. Даже микроскопические остатки отравляющих веществ в трубопроводах, кранах, реакторах-дозревателях или каких-то других участках технологических линий представляют смертельную опасность. Выполнять работы должны подготовленные специалисты, набрать людей с улицы нельзя. Думаю, в 2024-2025 годах мы передадим последний объект новому владельцу.
– Спасибо, успехов Вам!
Беседу вел П. Чачило
На фото генерал-полковник В.П. Капашин.
Всё. 27 сентября 2017 г. на объекте «Кизнер» в Удмуртской Республике был уничтожен последний килограмм из имевшихся у России 40 000 тонн запасов боевых отравляющих веществ. Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химического оружия успешно и безопасно на три года раньше установленного срока выполнило поставленную перед ним боевую задачу!
Для этого потребовалось 20 лет каждодневного напряженного, связанного со смертельной опасностью труда, более 300 миллиардов рублей и усилия ещё десятков тысяч человек из научно-исследовательских, проектных, строительных, промышленных, экологических, медицинских, управленческих и иных трудовых коллективов. Но главным исполнителем организационных и практических работ по созданию промышленных мощностей и уничтожению запасов боевых отравляющих веществ являлось Федеральное управление, которое создал и которым бессменно руководит генерал-полковник Валерий Петрович Капашин.
Отдавая по телемосту приказ об уничтожении последнего химического боеприпаса, Президент Российской Федерации В.В. Путин 27 сентября сказал: «Сегодня у нас очень важное, историческое событие, потому что сегодня будет ликвидирован последний химический боеприпас из российских арсеналов химического оружия. Без всякого лишнего пафоса можно сказать, что это действительно историческое событие, имея в виду огромный объём, запасов доставшегося нам ещё с советских времен химического оружия, которым можно было, как считают специалисты, уничтожить несколько раз всё живое на земле. Это огромный шаг в сторону придания современному миру более сбалансированного, более безопасного характера.
Это значит, что наша страна выполнила главное международное обязательство по Конвенции о запрещении химического оружия – полностью ликвидировало своё химическое оружие. Россия в числе первых подписала этот документ, тесно работала и работает с партнёрами, чтобы избавить человечество от угрозы применения и распространения столь варварского смертоносного оружия.
За 20 лет проведена действительно огромная, масштабная работа. Были созданы современные наукоёмкие предприятия, разработаны отечественные технологии, которые позволили обеспечить безопасное уничтожение химических боеприпасов с соблюдением самых жёстких экологических стандартов и требований.
Хотел бы поблагодарить всех, кто принимал участие в реализации этой программы, проявил при этом высочайший профессионализм, ответственность, а порой и мужество. Поздравляю вас с успешным завершением мероприятий по уничтожению химического оружия в России!». Верховный главнокомандующий наградил коллектив Федерального управления Почетной грамотой.
Это событие не обошел вниманием и Министр иностранных дел Российской Федерации С.В. Лавров, который в частности отметил: «Россия досрочно выполнила взятые на себя обязательства по ликвидации всех своих запасов этого смертоносного вида вооружений, составлявших порядка 40 тысяч тонн. Реализация столь масштабного проекта при деятельном участии более 15 зарубежных государств и всеобъемлющем международном контроле - наглядный пример эффективного многостороннего сотрудничества». Лавров напомнил, что несмотря на имевшиеся сложности, удалось избавиться от одного из крупнейших арсеналов химоружия в мире. «Особая признательность всем тем, кто на протяжении двух десятилетий последовательно и самоотверженно вносил личный вклад в эту работу, способствуя тем самым упрочению безопасности, доверия и взаимопонимания в мировых делах».
Министр промышленности и торговли Российской Федерации Д.В. Мантуров заявил, что созданная для уничтожения запасов химического оружия инфраструктура будет использована в последующем. Он сообщил Президенту, что ведомство готовит подпрограмму по ликвидации последствий уничтожения химоружия, рассчитанную до 2024 года, и Путин поручил Министерству промышленности и торговли ее проработать и представить в Правительство Российской Федерации. Мантуров обратил внимание главы государства на то, что на территории России в данный момент практически отсутствуют мощности по обезвреживанию промышленных отходов первого и второго классов опасности, и предложил для переработки таких отходов задействовать бывшие объекты по уничтожению химического оружия.
По случаю успешного завершения процесса уничтожения химического оружия Министр обороны Российской Федерации, С.К. Шойгу прислал Федеральному управлению поздравление, в котором в частности отмечается: «Осуществление программы химического разоружения продемонстрировало значительный научно-технический потенциал нашего государства, талант ученых, высокую квалификацию военных и гражданских специалистов. Хочу поблагодарить коллектив управления за добросовестную работу».
Этому событию посвящены десятки материалов на центральных каналах телевидения, статей в федеральных и региональных СМИ, сотни сообщений на лентах информационных агентств и в интернет-журналах как в нашей стране, так и за рубежом. Оно не оставило равнодушным ни одного активного гражданина в России, да и во всем мире.
Напомним значимые вехи в деле химического разоружения: 1992 г. - создание в России специальной организации по уничтожению химического оружия: 1993 г. - подписание Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении, наша страна выступила одним из основных инициаторов этого международного соглашения; 1996 г. - принятие федеральной целевой программы «Уничтожение запасов химического оружия в Российской Федерации» (Программа); 1997 г. – ратификация Конвенции Государственной Думой Российской Федерации; 2002 г. – завершение строительства и ввод в эксплуатацию первого российского объекта по уничтожению химического оружия «Горный» в Саратовской области; 2006 г. – ввод в эксплуатацию объектов «Камбарка» в Удмуртской Республике и «Марадыковский» в Кировской области; 2008 г. – ввод в эксплуатацию объекта «Леонидовка» в Пензенской области; 2009 г. – ввод в эксплуатацию объекта «Щучье в Курганской области; 2010 г. - ввод в эксплуатацию объекта «Почеп» в Брянской области; 2013 г. – ввод в эксплуатацию последнего седьмого объекта «Кизнер» в Удмуртской Республике; 27 сентября 2017 г. – уничтожение последнего химического боеприпаса – полное, на 3 года раньше установленного срока, завершение Программы.
Россия своевременно выполнила все 4 этапа химического разоружения, из них два последних - досрочно. Уничтожение боевых ОВ проходило только с использованием отечественных технологий. Процесс завершился безопасно, не причинив вреда экологии и населению. В регионах хранения и уничтожения химического оружия по Программе построены сотни объектов социального назначения на сумму около 15 миллиардов рублей. Созданные мощные высокотехнологичные промышленные предприятия будут приведены в безопасное состояние и их планируется использовать в дальнейшем.
Об успешном завершении уничтожения химического оружия говорилось и на торжественном мероприятии, посвященном 25-летию Федерального управления, которое прошло 3 октября в Центральном академическом театре Российской Армии в г. Москве. Коллектив Федерального управления поздравили: председатель Государственной комиссии по химическому разоружению М.В. Бабич, заместитель Министра обороны Российской Федерации генерал армии Н.А. Панков, заместитель Министра промышленности и торговли Российской Федерации О.Н. Рязанцев. Многие военнослужащие и лица гражданского персонала, отличившиеся при уничтожении химического оружия, были награждены государственными и ведомственными наградами. Состоялся праздничный концерт с участием академического дважды Краснознамённого, ордена Красной Звезды ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А.В. Александрова и известных российских эстрадных исполнителей.
4 октября на общем собрании коллектива Федерального управления генерал-полковник В.П. Капашин продолжил вручение наград за заслуги в уничтожении химического оружия. Более двухсот военнослужащих и лиц гражданского персонала были награждены медалями, знаками отличия и грамотами Министерства обороны Российской Федерации, Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору, Федерального медико-биологического агентства России, Федерального управления и других ведомств.
Отвечая на сам собою напрашивающийся вопрос, что будет дальше с коллективом Федерального управления, Валерий Петрович сказал, что впереди еще несколько лет работы по ликвидации последствий деятельности объектов, потому беспокоиться за завтрашний день нет оснований. И уже сейчас появляются варианты дальнейшей деятельности организации. Наработанный коллективом опыт работ в условиях повышенной опасности будет обязательно востребован.
Подготовлено группой (по работе и связям с общественностью) Федерального управления
На фото:
1. Президент России В.В.Путин отдает приказ об уничтожении последнего химического боеприпаса и поздравляет коллектив Федерального управления с успешным выполнением поставленной боевой задачи.
2. Председатель Государственной комиссии по химическому разоружению М.В.Бабич, начальник Федерального управления генерал-полковник В.П.Капащин и заместитель генерального директора технического секретариата ОЗХО Р.Х.Али докладывают Президенту России В.В.Путину о готовности подать на уничтожение последний российский химический боеприпас.
3. Почетную грамоту Верховного главнокомандующего коллективу Федерального управления М.В.Бабич вручил генерал-полковнику В.П.Капашину.
4. Заместитель Министра обороны Российской Федерации генерал армии Н.А.Панков награждает сотрудницу Федерального управления О.Ю.Солдатову медалью Министерства обороны «За укрепление боевого содружества».
5. Звания «Почетный химик» удостоен начальник объекта «Кизнер» полковник С.Я.Тверитинов. Награду вручает заместитель Министра промышленности и торговли Российской Федерации Г.В.Каламанов.
30 октября объект по уничтожению химоружия «Марадыковский» завершит свою работу. А затем начнет другую - по выводу объекта из эксплуатации. Только после этого огромный комплекс будет готов для передачи инвестору. Главная интрига - какому? Проект ЦБК - изначально сомнительный - уже, судя по всему, отпал. Имя второго интересанта оказалось неожиданным — Концерн ПВО «Алмаз-Антей».
«Знаю, чего вы хотите»
На минувшей неделе на Объект УХО «Марадыковский» прибыл сам начальник Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия при Минпромторге РФ генерал-полковник Валерий Капашин . Приехал не просто так. По словам генерал-полковника, в прессе Котельнича «циркулируют слухи и будоражат местное население». Чтобы успокоить последних, позвали прессу.
Что мы имеем на сегодняшний день?
В 2015 году на территории РФ закрываются 4 объекта — УХО «Леонидовка» (Пензенская область), УХО «Щучье» (Курганская область), УХО «Почеп» (Брянская область) и УХО «Марадыковский» (Кировская область). На всю Россию остается лишь один объект (и тоже, кстати, недалеко от нас) - в г. Кизнере (республика Удмуртия). В свою очередь, специалистов «Марадыковского» интересует дальнейшая судьба их детища (а, соответственно, и рабочие места).
Впрочем, генерал-полковник Капашин начал брифинг для приглашенных СМИ не с этого:
«Я вам все расскажу. Если останутся вопросы, то я отвечу. Но, думаю, они не останутся. Я же знаю, чего вы хотите», — заявил он с порога. И пояснил, что до этого собирал народ по личным вопросам, но никто не записался: «говорят, вы все равно сейчас сами все скажете».
После чего Валерий Петрович заверил присутствующих, что объект продолжить функционировать и после 2015 года. Каким образом? Теперь в течение 5 лет будут ликвидировать последствия деятельности «Марадыковского» — рекультивация земли, санация почвы и т.д. По приказу президента РФ Минфин изыскал для этого средства из небогатого российского бюджета:
«Как я и говорил полгода назад, объект останется. Только если я полгода назад не знал, в каком виде он останется и какие задачи будет выполнять, то сегодня я с уверенностью могу сказать, что решение принято президентом РФ. Дана команда на разработку плана и концепции вывода объекта с эксплуатации. Деньги Минфин нашел. Мы ожидаем финансирования в пределах где-то от 5 до 12 млрд рублей на 2016 год. Меня устроят и 5 млрд, и 12 млрд. Просто выберем те мероприятия, которые не потребуют гигантских затрат. Что позволят эти деньги? Они позволят сохранить объекты в том состоянии, в котором они есть сейчас. Те люди, которые должны быть уволены (а это 4098 человек) все остаются работать на своих местах на ближайшие 5 лет. Этот вопрос закрыт полностью и бесповоротно. Естественно, никаких больше 4 смен не будет. Будет обычная рабочая неделя - с утра и до 17-18 часов».
По сути все остается как было, в том числе и медицинский контроль. На сегодняшний день отравляющих веществ на объекте уже нет, но есть много металлических изделий, которые испытывали соприкосновение с отравляющими веществами.
«Пока мы не получим сертификат соответствия на каждое здание и сооружение, и в целом на объект, о том, мы систему нашего мониторинга объектового не снимем. Также мы оставляем здесь все посты и подвижные лаборатории, чтобы не было никаких спекуляций от некоторых слоев населения, кто всем недоволен», — заявил Капашин.
Мутят воду
«Спекуляции» и «недовольство», а также слухи о возможном увольнении сотрудников, вынудили главу профильного федерального управления отправится в рейд с проверками.
Причем, как выяснилось, подобные случаи имели место и на остальных объектах по уничтожению химоружия, но у нас особенно сильны оказались панические настроения.
«Я приехал проверить состояние объекта, полка и складов. Это во-первых, — честно рассказал присутствующим Валерий Капашин. — А во-вторых, я приехал встретится с работниками объекта. Потому что через наши контрольные органы до меня дошли слухи, что в прессе Котельнича появились какие-то статьи, которые будоражат сознание населения. Я думал, что весь ажиотаж насчет объекта уже должен бы завершиться. Многолетний опыт работы «Марадыковского» уже должен доказать и показать всех болтунам, которые пытались сорвать процесс уничтожения и поставить по сомнение наши российские технологии, что ничего из того, что они говорят, нет и быть не может. Но что-то они продолжают. Конечно, нигде не спокойно, но воду мутят больше всего у вас здесь, как мне доложили наши контрольные органы».
Кстати, интересный факт. На каждом Объекте по уничтожению химоружия, практически в каждом цехе живет какая-либо живность (в рамках биомониторинга). В «Марадыковском» — своя голубятня и страусы («самые чувствительные птицы», — заверил Капашин).
«Не знаю, что еще надо этим людям, которые воду мутят, какие еще доказательства того, что у нас все чисто? — недоумевает Валерий Петрович. — Если бы где-то что-то было, меня бы уже давно сняли».
Впрочем, кроме непосредственно управлением объектами и разбирательством со слухами, генерал-полковнику приходится заниматься и «социалкой». Как только он приехал, к нему тут же отправились «ходоки» по вопросу присоединения поселка Мирный к газопроводу, питающему объект.
Также для многих специалистов «Марадыковского» стоит вопрос с жильем. Оно у многих служебное, где люди живут практически целыми семьями на «птичьих правах». Что будет дальше, когда закроется завод (а он закроется рано или поздно, когда придет инвестор) - вопрос, который терзает не одну голову.
«Я думаю, что мы решим эту проблему в течение года или двух, причем для всех и сразу, — говорит Капашин. — Будет постановление правительства, определяющее порядок переход в собственность служебных квартир и дальнейшая приватизация. Заниматься кем-то индивидуально я не буду, «по звонку» или еще как-то там. А звонки, поверьте, поступают».
Самая большая интрига, это, конечно, будущий инвестор. По словам Капашина, на каждый объект по уничтожению химоружия «есть уже по несколько предложений». На «Марадыковский» целых два.
О первом уже все, пожалуй, уже наслышаны. Это целлюлозно-бумажный комбинат. За этот проект ратовали год назад местные власти (на чей баланс, кстати, впоследствии перейдет данный Объект). Так, в частности, глава Оричевского района Вадим Нургалин отмечал, что для района выгодней создать на базе Марадыково небольшой целлюлозно-бумажный комбинат, чем полностью ликвидировать объект по уничтожению химоружия. По его словам, на сегодняшний день существует необходимая инфраструктура:
«Есть объекты по России, и это не секрет, которые дороже ликвидировать, санировать территорию, чем перевести на уничтожение других видов вооружения. Как в Удмуртии, например. Мы же очень заинтересованы в том, чтобы использовать эту площадку по-максимуму. На сегодняшний день обсуждение перспектив дальнейшего использования площадки в Марадыково ведется на уровне Минпромторга, правительство Кировской области предлагает варианты. Рассматривался, в частности, вариант строительства небольшого целлюлозно-бумажного комбината. Речь идет не о гиганте, связанном с переработкой целлюлозы - это как раз самое вредное производство. Вполне можно работать на привозном сырье. Как стрижевский завод сейчас работает на привозной извести. Я считаю этот проект очень перспективным, потому что предусматривает увеличение числа рабочих до 2 тысяч. Это колоссально. Тем более, что там уже существует инфраструктура городка».
В свою очередь, Валерий Капашин считает, что это «нереальное предложение»:
«Им нужны не столько наши здания и сооружения, сколько рядом лежащая территория. И наша энергетика. Хотя, может, он пройдет? Я не знаю. А, может, у меня свои планы на этот объект есть? (Смеется). Кто его знает лучше меня? Я думаю, здесь должно быть что-то ближе к химическому производству. У нас здесь сильные лаборатории и лабораторное оборудование, которые не должны пропасть».
Впрочем, как пояснил позднее источник в региональном правительстве, идея «небольшого целлюлозно-бумажного комбината» уже отпала. Есть другой интересант и другой проект - от государственного концерна «Алмаз-Антей», который, правда, «еще и сам не решил - надо ему это или нет»:
«У объекта впереди еще 5 лет. Вы же понимаете, что на сегодняшний день никакой инвестор ничего вкладывать сюда не будет, слишком большой срок для российских реалий, — поделился он с «Бизнес Новостями». — Поэтому давайте дождемся решения комиссии, тогда уже будет смысл, по крайней мере, о чем-либо предметно говорить».
фото с http://www.ikirov.ru/
Выполняя взятые на себя обязательства по международной Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении, Россия ликвидировала 95 процентов имевшихся запасов боевых отравляющих веществ – 37 950 тонн. О ситуации на режимных объектах и перспективах их использования в народном хозяйстве «Военно-промышленному курьеру» рассказал начальник Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия генерал-полковник Валерий Капашин.
– Долго, в сложной политической и экономической обстановке наша страна развертывала процесс промышленного уничтожения запасов химического оружия и досрочно завершает эту работу. Валерий Петрович, очередное подтверждение того, что русские медленно запрягают, но быстро едут?
“ В Курганской области инвесторы готовы хоть завтра задействовать несколько корпусов объекта «Щучье» в организации фармацевтического производства ”
– Это закономерно, так и должно быть. Федеральная целевая программа «Уничтожение запасов химического оружия в Российской Федерации», которой в текущем году исполнилось 20 лет, реализуется поступательно в соответствии с заданиями гособоронзаказа на каждый год. Первые пять лет были чисто подготовительными, уничтожение отравляющих веществ даже не началось. Объект в поселке Горный Саратовской области был введен в эксплуатацию только зимой 2002 года. Еще пять лет нам потребовалось, чтобы уничтожить 20 процентов имевшихся запасов ОВ. Затем темпы резко увеличились, и за последующие пять лет мы уничтожили более 60 процентов. Но в настоящее время этот процесс вновь замедлился, потому что из семи созданных объектов шесть полностью выполнили поставленные им задачи, и с 2016 года у нас остается только один – в поселке Кизнер Удмуртской Республики.
Определенные проблемы возникали на каждом этапе, и естественно, что их было больше вначале. Тогда мы не имели никакого опыта в организации промышленного уничтожения химического оружия, не было подготовленных кадров, с нуля разрабатывалась нормативно-правовая база, проверялись технологии, строились сами объекты. Все это осуществлялось параллельно наряду с просвещением населения в регионах. А когда механизм был создан и отлажен, «поехали быстро», что также естественно. Но никогда никакой спешки, тем более нарушений технологической или производственной дисциплины, мы не допускали. Процесс уничтожения химического оружия в России проходит под контролем, и он управляем.
– Остается пять процентов общего объема имевшихся в стране запасов химического оружия, около двух тысяч тонн ОВ. Программа рассчитана до декабря 2018-го. То есть можно спокойно уничтожать по 2,5 процента запасов в год, а Федеральное управление предлагает ускорить этот процесс и завершить его до конца 2017-го?
– Да. И при этом не будет допущено никакой спешки. Если по технологии положено выдерживать ОВ с реагентами в реакторе-дозревателе определенное время, то оно ни на секунду сокращено не будет. На нашем последнем действующем объекте в Кизнере хранятся артиллерийские химические боеприпасы, а они требуют больших трудозатрат. К примеру, в авиабомбу снаряжено полтонны ОВ. А в артиллерийском химическом боеприпасе содержится всего три или пять килограммов. Сколько их нужно подать на линию расснаряжения, чтобы уничтожить 500 килограммов? У нас есть резерв – можем привлечь много людей, использовать одновременно две поточные линии, организуем работу круглосуточно, в три смены и так далее. То есть без суеты и спешки опытные специалисты ни в коем случае не в ущерб безопасности могут уничтожить остатки химического оружия к декабрю 2017 года. Мы все просчитали. Свои выкладки и предложения направили в Государственную комиссию по химическому разоружению и в Министерство промышленности и торговли.
– Чем вызвана такая необходимость? Президентская программа химического разоружения тоже попала под секвестр?
– Сокращение финансирования коснулось всех федеральных программ и наша не исключение. Мы недополучили в текущем году значительную сумму. Помимо этого, Федеральному управлению поручено выполнить работы по ликвидации последствий деятельности объектов по хранению и уничтожению химического оружия после завершения программы. Эти мероприятия уже проводятся на двух объектах («Горный» в Саратовской области и «Камбарка» в Удмуртской Республике), на четырех мы к ним приступаем («Почеп» в Брянской, «Щучье» в Курганской, «Леонидовка» в Пензенской и «Марадыковский» в Кировской области). Программа ликвидации последствий деятельности также довольно затратная, на ее выполнение потребуется несколько десятков миллиардов рублей. Необходимо построить дополнительные производственные мощности – дробилки, термопечи, а что-то, наоборот, демонтировать. Предстоит дегазация оборудования и производственных корпусов. Такая программа нами разработана, прошла согласование в большинстве министерств и ведомств, но ее принятие по известной причине, связанной с бюджетом, задерживается. Я считаю, что сегодня никому не позволено сидеть, почивая на лаврах, и требовать финансирования. Каждый должен искать возможности для оптимизации расходов. В нашем случае это еще и судьбы тысяч людей, честно и самоотверженно выполнивших поставленную задачу. Мы не можем сократить коллективы объектов, на которых завершена основная работа, потому что только трудившиеся там высокопрофессиональные специалисты могут грамотно и безопасно провести ликвидацию последствий деятельности. Столь же качественно этого не сделает никто. А без приведения объектов в безопасное состояние на них невозможно организовать новые производства. Такая задача поставлена, создана специальная комиссия по поиску инвесторов для перепрофилирования всех наших объектов. Есть конкретные предложения на этот счет. Более того, нас уже торопят некоторые инвесторы, например в Курганской области. Они готовы хоть завтра задействовать несколько корпусов объекта «Щучье» в организации фармацевтического производства. Но как я могу пустить их на территорию объекта, если там еще нужно провести мероприятия по ликвидации последствий деятельности. Эти факторы и сподвигли нас разработать предложение по ускорению завершения процесса уничтожения химического оружия, оптимизации расходов, чтобы сохранить коллективы и приступить к ликвидационным работам.
– Если принятие новой программы по ликвидации последствий деятельности объектов задерживается, чем сегодня занимаются ваши филиалы?
– Как я уже сказал, на шести из семи наших объектов в настоящее время запасы химического оружия полностью уничтожены. Четыре из них справились со своими задачами в конце 2015-го, «Горный» и «Камбарка» завершили уничтожение своих запасов отравляющих веществ в 2005 и 2009 годах соответственно. Там мы приступили к проведению ликвидационных работ раньше и первый этап уже завершили. Производственные площадки и в Горном, и в Камбарке санированы, они чисты, безопасны и готовы к приходу инвесторов. Остается провести работы по выводу из эксплуатации складов хранения химического оружия.
На объектах, завершивших уничтожение отравляющих веществ в прошлом году, из-за отсутствия финансирования мы вынуждены были сократить весной часть гражданского персонала. Видя наши трудности, председатель правительства летом подписал распоряжение о выделении на проведение работ по ликвидации последствий деятельности объектов по хранению и уничтожению химического оружия 2,7 миллиарда рублей. Мы вернули уволенных специалистов, можем содержать имущество, внося коммунальные и иные платежи. На этих объектах сейчас разворачиваются работы по ликвидации последствий деятельности. Понятно, что у нас нет возможности строить необходимые для этого капитальные сооружения, но подготовка – та, которая возможна в данных условиях, – проводится.
– Какова судьба военнослужащих подразделений, несших охрану и находившихся в постоянной готовности ликвидировать последствия чрезвычайных ситуаций, которых, к счастью, не случилось? Ведь их миссия на шести объектах завершилась.
– Военнослужащие с честью выполнили свой долг. Ни одного несанкционированного проникновения посторонних лиц не допущено, не было других нештатных ситуаций, связанных с обеспечением охраны режимных территорий. На шести объектах воинские подразделения расформированы, всем предоставлены новые места для дальнейшего прохождения службы в войсках РХБЗ и частях других родов войск. Наших офицеров мы торжественно проводили на общем собрании в Федеральном управлении в Москве. Не сомневаюсь, что они будут достойно нести службу в тех местах, куда их направила Родина. Это опытные, прошедшие отличную школу офицеры, многие из них, несомненно, достигнут больших высот в военной карьере. Спасибо им еще раз за службу, за ту историческую миссию по уничтожению запасов химического оружия, которую они успешно выполнили.
– А военные городки, которые они занимали, тоже кому-то переданы? Приходилось бывать в них и видеть, как по-современному они обустроены.
– Там действительно созданы все необходимые условия для несения воинской службы. Мы построили новые системы охраны, казарменный фонд, штабные помещения, плацы, столовые. Занимающие городки военнослужащие очень высоко все это оценивают, мне лично поступают слова благодарности от командиров за то, какое наследство им передаем.
– Какова дальнейшая судьба Федерального управления и его специалистов?
– Наши офицеры и гражданский персонал на деле продемонстрировали умение работать в условиях строжайшего соблюдения технологической и производственной дисциплины, высокий профессионализм и мужество. Накопленный ими опыт можно и нужно использовать на благо страны. Не случайно нам поручено провести ликвидацию последствий деятельности объектов. Выполнение этой программы займет еще несколько лет, так что Федеральному управлению на ближайшие годы есть чем заниматься.
– Как складываются отношения с региональными властями. Чувствуете их поддержку?
– Я постоянно общаюсь с руководителями регионов, в которых расположены наши объекты. Совсем недавно состоялась встреча с исполняющим обязанности губернатора Кировской области Игорем Васильевым. Увидел заинтересованность в поиске дальнейшего пути использования созданного высокотехнологичного объекта «Марадыковский». Такую же позицию занимают руководители Брянской, Пензенской, Курганской областей и Удмуртской Республики. Они готовы предоставить все имеющиеся у них ресурсы и возможности для привлечения на созданные производственные мощности инвесторов, чтобы объекты были перепрофилированы, а местные жители имели хорошо оплачиваемые рабочие места. Однако предварительно нам нужно привести площадки в безопасное состояние. Чтобы это не стало тормозом, нужно принимать программу ликвидации последствий деятельности и открывать финансирование. Над этим мы вместе с региональными властями и работаем.
– В центре Кирова торжественно открыли стелу в память об успешном уничтожении запасов химического оружия на Вятской земле. Это дань четко и безопасно проведенной работе. Мы видим разворот общественного мнения местного населения – вначале большинство было против того, чтобы химическое оружие уничтожалось в местах его хранения, а сегодня монументы воздвигают.
– Это уже четвертая подобная стела, такие же установлены в Курганской, Пензенской и Брянской областях. Мы благодарны людям за эту память. Я считаю, что выполненная Федеральным управлением и коллективами наших филиалов-объектов работа того заслуживает. Они трудились самоотверженно, героически, не допустили при выполнении столь опасной задачи загрязнения окружающей среды.
– Федеральное управление расформировывает свои полки, сокращается число военнослужащих в других подразделениях, а победителями конкурса «Воин Содружества-2016» среди армий стран СНГ вновь стали представители ваших частей, причем как среди мужчин, так и среди женщин. И это не в первый раз…
– В восьмой раз подряд наши воины занимают первые места сначала во всеармейском конкурсе, проводимом среди призванных на службу по контракту, а затем становятся победителями и международного конкурса. Кстати, и в спартакиаде Вооруженных Сил Российской Федерации наш небольшой по меркам ВС коллектив неоднократно становился чемпионом.