Операция багратион была проведена по освобождению. Освобождение Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков

Летом 1944 г. советские войска осуществили целый каскад мощнейших наступательных операций на всем протяжении от Белого до Черного морей. Однако первое место среди них по праву занимает Белорусская стратегическая наступательная операция, получившая кодовое название в честь легендарного русского полководца, героя Отечественной войны 1812 г. генерала П.Багратиона.

Спустя три года после начала войны советские войска были полны решимости взять реванш за тяжелые поражения в Белоруссии 1941 г. На белорусском направлении советским фронтам противостояли 42 немецкие дивизии 3-й танковой, 4-й и 9-й полевых немецких армий, всего около 850 тыс. человек. С советской стороны первоначально имелось не более 1 млн человек. Однако к середине июня 1944 г. численность соединений РККА, предназначенных для удара, была доведена до 1,2 млн человек. Войска располагали 4 тыс. танков, 24 тыс. орудий, 5,4 тыс. самолетов.

Важно отметить, что мощные операции Красной Армии летом 1944 г. приурочивались к началу десантной операции западных союзников в Нормандии. Удары Красной Армии должны были, в том числе, оттянуть на себя германские силы, не дать возможности перебрасывать их с востока на запад.

Мягков М.Ю., Кульков Е.Н. Белорусская операция 1944 года // Великая Отечественная война. Энциклопедия. /Отв. ред. ак. А.О. Чубарьян. М., 2010

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ РОКОССОВСКОГО О ПОДГОТОВКЕ И НАЧАЛЕ ОПЕРАЦИИ «БАГРАТИОН», май-июнь 1944 г.

По замыслу Ставки главные действия в летней кампании 1944 года должны были развернуться в Белоруссии. Для проведения этой операции привлекались войска четырех фронтов (1-й Прибалтийский — командующий И.Х. Баграмян; 3-й Белорусский — командующий И.Д. Черняховский; наш правый сосед 2-й Белорусский фронт — командующий И.Е. Петров, и, наконец 1-й Белорусский)...

Мы готовились к боям тщательно. Составлению плана предшествовала большая работа на местности. В особенности на переднем крае. Приходилось в буквальном смысле слова ползать на животе. Изучение местности и состояния вражеской обороны убедило меня в том, что на правом крыле фронта целесообразно нанести два удара с разных участков... Это шло вразрез с установившимся взглядом, согласно которому при наступлении наносится один главный удар, для чего и сосредотачиваются основные силы и средства. Принимая несколько необычное решение, мы шли на известное распыление сил, но в болотах Полесья другого выхода, а вернее сказать — другого пути к успеху операции у нас не было...

Верховный Главнокомандующий и его заместители настаивали на том, чтобы нанести один главный удар — с плацдарма на Днепре (район Рогачева), находившегося в руках 3-й армии. Дважды мне предлагали выйти в соседнюю комнату, чтобы продумать предложение Ставки. После каждого такого «продумывания» приходилось с новой силой отстаивать свое решение. Убедившись, что я твердо настаиваю на нашей точке зрения, утвердил план операции в том виде, как мы его представили.

— Настойчивость командующего фронтом, — сказал он, — доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это надежная гарантия успеха...

Наступление 1-го Белорусского фронта началось 24 июня. Об этом возвестили мощные удары бомбардировочной авиации на обоих участках прорыва. В течение двух часов артиллерия разрушала оборонительные сооружения противника на переднем крае и подавляла систему его огня. В шесть часов утра перешли в наступление части 3-й и 48-й армий, а часом позже — обе армии южной ударной группы. Развернулось ожесточенное сражение.

3-я армия на фронте Озеране, Костяшево в первый день добилась незначительных результатов. Дивизии ее двух стрелковых корпусов, отбивая яростные контратаки пехоты и танков противника, овладели лишь первой и второй вражескими траншеями на рубеже Озеране, Веричев и вынуждены были закрепиться. С большими трудностями развивалось наступление и в полосе 48-й армии. Широкая болотистая пойма реки Друть крайне замедляла переправу пехоты и особенно танков. Лишь после двухчасового напряженного боя наши части выбили здесь гитлеровцев из первой траншеи, а к двенадцати часам дня овладели второй траншеей.

Наиболее успешно развивалось наступление в полосе 65-й армии. При поддержке авиации 18-й стрелковый корпус в первой половине дня прорвал все пять линий траншей противника, к середине дня углубился на 5-6 километров... Это позволило генералу П.И.Батову ввести в прорыв 1-й гвардейский танковый корпус...

В результате первого дня наступления южная ударная группа прорвала оборону противника на фронте до 30 километров и в глубину от 5 до 10 километров. Танкисты углубили прорыв до 20 километров (район Кнышевичи, Романище). Создалась благоприятная обстановка, которую мы использовали на второй день для ввода в сражение на стыке 65-й и 28-й армий конно-механизированной группы генерала И.А.Плиева. Она продвинулась к реке Птичь западнее Глуска, местами форсировала ее. Противник начал отход на север и северо-запад.

Теперь — все силы на быстрое продвижение к Бобруйску!

Рокоссовский К.К. Солдатский долг. М., 1997.

ПОБЕДА

После прорыва вражеской обороны в Восточной Белоруссии фронты Рокоссовского и Черняховского устремились далее — по сходящимся направлениям к белорусской столице. В немецкой обороне образовалась огромная брешь. 3 июля гвардейские танковые корпуса подошли к Минску и освободили город. Теперь в полном окружении оказались соединения 4-й немецкой армии. Летом и осенью 1944 г. Красная Армия добилась выдающихся военных успехов. В ходе Белорусской операции немецкая группа армий «Центр» была разбита и отброшена на 550 — 600 км. Всего за два месяца боев она потеряла более 550 тыс. человек. В кругах высшего германского руководства возник кризис. 20 июля 1944 г., в то время, когда трещала по швам оборона группы армий «Центр» на востоке, а на западе англо-американские соединения стали расширять свой плацдарм вторжения во Францию, была совершена неудачная попытка покушения на Гитлера.

С выходом советских частей на подступы к Варшаве наступательные возможности советских фронтов практически исчерпались. Требовалась передышка, но именно в этот момент произошло событие, которое стало неожиданным для советского военного руководства. 1 августа 1944 г. по указанию лондонского эмигрантского правительства, в Варшаве началось вооруженное восстание, возглавляемое командующим польской Армей Крайовой Т. Бур-Комаровским. Не согласовав свои замыслы с планами советского командования, «лондонские поляки» по сути дела пошли на авантюру. Войска Рокоссовского предприняли большие усилия, чтобы пробиться к городу. В результате тяжелых кровопролитных боев им удалось к 14 сентября освободить пригород Варшавы — Прагу. Но большего советским солдатам и бойцам 1-й армии Войска Польского, сражавшимся в рядах Красной Армии, достичь так и не удалось. На подступах к Варшаве погибли десятки тысяч красноармейцев (только одна 2-я танковая армия потеряла до 500 танков и самоходных орудий). 2 октября 1944 г восставшие капитулировали. Столицу Польши смогли освободить только в январе 1945 г.

Победа в Белорусской операции 1944 г. досталась Красной Армии дорогой ценой. Только безвозвратные советские потери составили 178 тыс. человек; более 580 тыс. военнослужащих были ранены. Однако общее соотношение сил после завершения летней кампании еще более изменилось в пользу Красной Армии.

ТЕЛЕГРАММА ПОСЛА США ПРЕЗИДЕНТУ США, 23 сентября 1944 г.

Сегодня вечером я спросил у Сталина — насколько он удовлетворен сейчас ведущимися Красной Армией боями за Варшаву. Он ответил, что ведущиеся бои пока не принесли серьезных результатов. Из-за сильного огня германской артиллерии советское командование не смогло переправить свои танки через Вислу. Варшава может быть взята только в результате широкого обходного маневра на окружение. Тем не менее, по просьбе генерала Берлинга и вопреки наилучшему использованию войск Красной Армии, четыре польских пехотных батальона все же форсировали Вислу. Однако в связи с понесенными ими большими потерями их вскоре пришлось отвести обратно. Сталин добавил, что восставшие все еще продолжают сражаться, но их борьба доставляет сейчас Красной Армии больше трудностей, чем реальной поддержки. В четырех изолированных друг от друга районах Варшавы группы повстанцев продолжают обороняться, но у них нет возможностей для наступательных действий. Сейчас в Варшаве с оружием в руках находится около 3000 восставших, кроме того им оказывается, где это возможно, поддержка со стороны добровольцев. Очень трудно бомбить или обстреливать немецкие позиции в городе, поскольку повстанцы находятся в тесном огневом соприкосновении и перемешаны с немецкими войсками.

В первый раз Сталин высказал при мне свои симпатии в отношении восставших. Он сказал, что командование Красной Армии имеет контакты с каждой их группой, как по радио, так и через связных, пробивающихся в город и обратно. Причины того, почему восстание началось преждевременно, теперь понятны. Дело в том, что немцы собирались депортировать из Варшавы все мужское население. Поэтому для мужчин просто не было другого выбора, как взять в руки оружие. Иначе им грозила смерть. Поэтому мужчины, входившие в повстанческие организации, начали борьбу, остальные ушли в подполье, спасая себя от репрессий. Сталин ни разу не упомянул при этом о лондонском правительстве, но сказал, что они нигде не могли найти генерала Бур-Комаровского.. Тот очевидно покинул город и «командует через радиостанцию в каком-нибудь укромном месте».

Сталин сказал также, что вопреки информации, которую имеет генерал Дин, советские ВВС сбрасывают восставшим оружие, включая минометы и пулеметы, амуницию, медицинские препараты, продовольствие. Мы получаем подтверждение, что грузы попадают в назначенное место. Сталин отметил, что советские самолеты производят выброску с малых высот (300-400 метров), в то время, как наши ВВС — с очень больших высот. В результате чего, ветер часто уносит наши грузы в сторону и они не попадают к восставшим.

Когда была освобождена Прага [пригород Варшавы] советские войска увидели, до какой крайней степени было измучено ее гражданское население. Немцы использовали полицейских собак против простых людей для того, чтобы депортировать их из города.

Маршал всячески показывал свою озабоченность ситуацией в Варшаве и понимание действий восставших. Никакой мстительности с его стороны заметно не было. Он также объяснил, что положение в городе станет более ясным после того, как будет полностью взята Прага.

Телеграмма посла США в Советском Союзе А. Гарримана президенту США Ф. Рузвельту о реакции советского руководства на Варшавское восстание, 23 сентября 1944 г.

US. Library of Congress. Manuscript Division. Harriman Collection. Cont. 174.

К лету 1944 г. положение на советско-германском фронте сложилось в пользу Красной Армии, которая удерживала стратегическую инициативу. План разгрома группы немецко-фашистских армий «Центр» был разработан в Ставке и утвержден в конце мая 1944 г. Это операция вошла в историю под названием «Багратион», состоявшая из двух этапов. Согласно с планом, предусматривалась прорвать защиту немецких армий на центральном участке советско-германского фронта, расчленить группу армий «Центр» на части и разгромить их по отдельности.

«Белорусский балкон» – линия фронта на восток от Полоцка, Витебска, Орши, Могилева, Бобруйска по реке Припять до Ковеля, выступ, обращенный на восток, занятый группой армий «Центр». Понимая уязвимость «балкона», немецкое командование предлагало Гитлеру эвакуировать днепровский плацдарм, но фюрер был против очередного отступления. Советской стороне в этой операции противостояла группа армий «Центр» (генерал-фельдмаршал Эрнст Буш, затем с 28 июня генерал-фельдмаршал Вальтер Модель), две армейские группировки «Север» и «Северная Украина». Общее количество противника составляло около 1,2 млн. солдат. На вооружении было 9500 пушек и минометов, 900 танков и штурмовых пушек, 1350 боевых самолетов. На территории Беларуси гитлеровцы создали сильную глубоко эшелонированную оборону глубиной под названием «Фатерлянд» («Отечество»), подчеркивая, что от нее зависит судьба Германии.

К операции «Багратион» были привлечены войска четырех фронтов. 1-й Прибалтийский фронт (командующий генерал армии И.Баграмян) наступал из района северо-западнее Витебска, 3-й Белорусский фронт (командующий генерал – полковник И.Черняховский) – южнее Витебска на Борисов. На могилевском направлении действовал 2-й Белорусский фронт (командующий генерал армии Г. Захаров). Войска 1-го Белорусского фронта (командующий генерал армии К.Рокоссовский) были нацелены на Бобруйск и Минск. Координировали их действия маршалы Г. Жуков и А. Василевский. Общее количество советских армий составляло 2,4 млн. солдат, 36,4 тыс. пушек и минометов, 5,2 тыс. танков и самоходных артиллерийских установок и 5,3 тыс. самолетов. Кроме того, в тыле врага действовали 150 партизанских бригад и 49 отдельных отрядов общим количеством более чем 143 тыс. человек.

I этап – 23 июня – 4 июля 1944 г.. В результате проведения операции 26 июня был освобожден Витебск, 27 июня Орша, 28 июня Могилев, 29 июня Бобруйск, а 3 июля Минск. Первым в Минск ворвался танк младшего лейтенанта Д. Фроликова 2-го гвардейского танкового корпуса. Вслед за ним в Минск буквально ворвались основные силы гвардейского танкового корпуса, которым командовал генерал-майор А. Бурдейный. 16 танкистов за подвиги при освобождении столицы Беларуси стали Героями Советского Союза. Рядовой Суворов из 1315-го стрелкового полка установил государственный флаг над Домом Правительства. К концу 3 июля 1944 г. в Минске не было вооруженных немецких солдат.

Часть немецких войск оказалась в «котлах» под Витебском, Бобруйском и Минском (105-тыс. группировка немецких войск). С освобождением Минска закончился первый этап операции «Багратион». Главные силы группы армий «Центр» были разбиты.

II этап – 5 июля – 29 августа 1944 г.. Территория Беларуси была полностью освобождена от немецко – фашистских войск: 7 июля Барановичи, 14 июля Пинск, 16 июля Гродно, 28 июля Брест. Во время реализации второго этапа Белорусской операции была полностью разгромлена группировка армий «Центр», что стало для фашистов не меньшей катастрофой, чем поражение под Сталинградом. Общие потери немецких армий и их союзников составили около 500 тыс. солдат и офицеров. Урон с советской стороны был тоже существенным. Красная Армия потеряла 765815 солдат и офицеров (из которых 178507 человек убитыми – 7,6 % от личного состава).

В результате операции «Багратион» Красная Армия освободила Беларусь, часть Литвы и Латвии, Польши (достигла пригорода Варшавы – Праги) и подошла к границам Восточной Пруссии.

Свыше 1600 воинов в боях за освобождение Беларуси, были удостоены звания Героя Советского союза. В память о героических делах воинов четырех фронтов на 21–м километре шоссе Минск – Москва воздвигнут величественный Курган Славы (открыт в 1969 г.).

Расстановка сил

В апреле 1944 года линия советско-германского фронта выглядела следу­ющим образом. На Юге соединения Красной Армии вышли на границу Румы­нии и уже нацеливали свои удары на Бухарест. Их соседи справа, на Юго-За­паде, отбросили гитлеровцев от Днепра и подступили к предгорьям Карпат, разрезав немецкий Восточный фронт на две части. На севере, полностью ос­вободив Ленинград от блокады, наши войска вышли к Чудскому озеру, Пско­ву и Новоржеву. Таким образом, между этими далеко разнесёнными друг от друга флангами южных и северных группировок Красной Армии, продвинув­шихся далеко на запад, оставался огромный выступ в сторону Москвы. В во­енно-оперативном обиходе его называли “Белорусский балкон”. Передняя часть этого выступа проходила по линии городов Витебск-Рогачёв-Жлобин и находилась не так уж далеко от Смоленска, а значит, и от столицы СССР.

Гитлеровские войска на этом плацдарме (группа армий “Центр”, в которую входило более шестидесяти дивизий) преграждали прямой и наиболее корот­кий путь советским войскам на запад. И, кроме того, фашистское командова­ние, располагая там хорошо развитой сетью железных и шоссейных дорог, могло быстро маневрировать своими силами и бить во фланги группировок со­ветских войск, наступающих южнее и севернее этого выступа. С него же, об­ладая хорошо развитой аэродромной системой, авиация противника наносила бомбовые удары по нашим группировкам на севере и юге. Не исключена ещё была и возможность налётов на столицу СССР, в том числе и массированных.

В то же время немецкие войска на этом выступе и сами находились под уг­розой ударов советских войск с юга и севера под основание “Белорусского балкона”, следовательно, под угрозой окружения. Но для того чтобы осущест­вить окружение такого масштаба, нужны были огромные силы. Советским вой­скам сначала надо было разгромить в Прибалтике группу армий “Север”, на Украине - группу армий “Северная Украина” и только после этого можно было охватить с двух сторон группу армий “Центр”.

Военные руководители Красной Армии и вермахта прекрасно понимали, что на протяжении определённого времени обстановка в этой зоне будет оста­ваться стабильной. Гитлеровцы, используя этот фактор, усиленно укрепляли оборонительную систему, главным образом, на предполагаемых ими направ­лениях ударов советских войск. А советское командование на основании всех видов разведки, в том числе используя обширную информацию со стороны партизан, изыскивало наиболее слабые и уязвимые районы и участки фашист­ской обороны для последующего быстрого и успешного её глубокого прорыва.

Ещё в конце апреля 1944 года Верховный Главнокомандующий И. В. Ста­лин в присутствии генерала А. И. Антонова посоветовался с Жуковым о широ­ком плане ведения боевых действий на летнюю кампанию, в результате чего было обращено особое внимание на группировку противника в Белорус­сии, с разгромом которой, как отметил и обосновал Г. К. Жуков, рухнет устойчивость обороны противника на всём её западном стратегическом направлении. Несколько позднее (через три дня) этот план был рассмотрен более детально с участием Жукова, Василевского, Антонова. Как непосредст­венную подготовку к операции в Белоруссии было решено провести наступа­тельную операцию на Карельском перешейке, конечной целью которой был вывод Финляндии из войны.

Планы Ставки

Работа Ставки по этому вопросу проходила в обстановке строгой секрет­ности, в ходе боёв, которые велись на разных фронтах с ещё большей актив­ностью, чтобы противник не заметил изменений, происходивших в нашем тылу, где Ставка готовила силы и средства для проведения операции по ос­вобождению Белоруссии.

Вот что пишет по этому поводу генерал С. М. Штеменко (в то время - на­чальник Оперативного управления Генштаба): “В полном объёме эти планы знали лишь пять человек: заместитель Верховного Главнокомандующего, на­чальник Генштаба и его первый заместитель, начальник Оперативного управ­ления и один из его заместителей. Всякая переписка на сей счёт, а равно и переговоры по телефону категорически запрещались, и за этим осуществ­лялся строжайший контроль. Оперативные соображения фронтов разрабаты­вались тоже двумя-тремя лицами, писались обычно от руки и докладывались, как правило, лично командующими”.

Окончательно план операции был рассмотрен 20 мая 1944 года, после че­го Сталин приказал вызвать командующих фронтами, которым предстояло осуществлять операцию, получившую, по предложению Сталина, название “Багратион”. Это были: И. X. Баграмян, К. К. Рокоссовский, Г. Ф. Захаров и И. Д. Черняховский. Заседание в Ставке с командующими фронтами было проведено 22-23 мая.

На этом заседании произошёл случай, о котором много говорили и писа­ли различные военачальники и историки и который фигурирует в кинофильмах об этом периоде войны. В процессе обсуждения плана операции И. В. Сталин дважды отсылал К. К. Рокоссовского в соседнюю комнату “хорошенько по­думать над своим предложением”. Возвратясь, Рокоссовский упорно на­стаивал на необходимости нанесения противнику двух мощных ударов, а не одного - главного. “Настойчивость командующего фронтом, - сказал Сталин, - доказывает, что организация наступления тщательно проду­мана. А это - надёжная гарантия успеха”. В конечном итоге, замысел Ро­коссовского оказался исключительно обоснованным и результативным.

На этом совещании Сталин поручил Жукову взять на себя координацию действий 1-го и 2-го Белорусских фронтов, а Василевскому - 1-го Прибалтий­ского и 3-го Белорусского.

Для проведения операции “Багратион” необходимо было перегруппиро­вать в новые районы войска пяти общевойсковых, двух танковых и одной воздушной армии. Всё это надо было провести скрытно, чтобы противник не заметил этой перегруппировки и не разгадал намеченный план наступления. Была проведена огромная работа по дезинформации противника для создания убедительной видимости, что удар готовится на юге, в границах 1-го Украин­ского фронта. Удар этот, разумеется, готовился, но на более позднее время, и это придавало демонстративным действиям реальное содержание.

С этой целью в районах дислокации войск 1-го Украинского фронта доста­точно открыто осуществлялись манёвры частей и соединений на якобы наме­ченных для наступательных ударов направлениях, а ночью, с соблюдением всех мер маскировки, части возвращались обратно. Было значительно увели­чено число наземных частей ПВО и интенсивно патрулирующих истребителей ПВО для якобы предотвращения разведывательных и бомбардировочных на­лётов немецкой авиации. Предпринимались и многочисленные иные меры для дезинформации противника о готовящихся советским командованием операциях по дальнейшему разгрому фашистских войск.

А в тылу наших фронтов, расположенных в боевом соприкосновении с войсками фашистов, по всей линии “Белорусского балкона” были организо­ваны районы сосредоточения и подготовки соединений и частей Красной Ар­мии для последующего внезапного нанесения мощных ударов по вражеской группировке в соответствии с планом операции “Багратион”. Исключительно важно было, чтобы командование группы армий “Центр” не имело об этом конкретных сведений, для чего требовалось максимально предотвратить ве­дение противником воздушной разведки и исключить разрушение ударами с воздуха коммуникаций и транспортных узлов с направлений восток - запад и рокадных дорог всех типов.

Противовоздушная оборона (ПВО) готовится к сражению

Для решения этих важнейших задач Ставка Верховного Главнокомандова­ния провела реформирование существовавших на то время Западного и Вос­точного фронтов ПВО. 29 марта 1944 года постановлением ГКО № 5508 на их базе созданы и развёрнуты Северный и Южный фронты ПВО с разграничи­тельной линией между ними южнее “Белорусского балкона”. Командующими фронтами ПВО назначены генерал-полковник М. С. Громадин и генерал-лей­тенант артиллерии Г. С. Зашихин. Оба эти военачальника имели большой опыт организации эффективной мобильной и устойчивой противовоздушной обороны объектов, коммуникаций, центров и узлов боевого управления и ты­лового обеспечения как обороняющихся, так и наступающих сухопутных фронтов, на обширной территории в ходе Московского и Ленинградского сра­жений, а также Курской битвы.

К этому времени объекты глубокого тыла страны стали в большинстве своём недосягаемыми для фашистской авиации, да и самой авиации, в пер­вую очередь бомбардировочной, в люфтваффе осталось намного меньше, чем в предыдущие годы войны. Поэтому использовалась она, главным обра­зом, для поддержки войск на поле боя.

Таким образом, поскольку Восточный фронт ПВО потерял своё оператив­но-стратегическое значение, его силы и средства практически полностью бы­ли обращены на формирование Южного фронта ПВО и усиление Северного фронта ПВО. Какими же силами обладал Северный фронт ПВО для участия в готовящейся операции?

В ходе подготовки, а затем и проведения Белорусской наступательной операции задачи противовоздушной обороны в полосе 1-го Прибалтийского фронта решали части 2-го корпуса ПВО (командир - генерал-майор артилле­рии В. М. Добрянский), в полосе 1-го Белорусского фронта - части 4-го кор­пуса ПВО (командир - генерал-майор артиллерии А. В. Герасимов) и в поло­сах 2-го и 3-го Белорусских фронтов - части 81-й дивизии ПВО (командир - полковник А. И. Купча).

В феврале-июне 1944 года сюда из глубины страны, из состава расфор­мированного Восточного фронта ПВО, а также от отдельных объектов, став­ших недосягаемыми для германской авиации, были передислоцированы 10 зенитно-артиллерийских полков, в основном среднего калибра. С целью организации надёжной противовоздушной обороны важных объектов на ком­муникациях, станциях погрузки - выгрузки и т. п., а также для устойчивого прикрытия магистралей и следующих по ним эшелонов от ударов с воздуха, в заданные планом районы прибыли 76 отдельных дивизионов среднего и ма­лого калибра, 40 зенитных бронепоездов, 4 прожекторные роты. В районе Смоленска было организовано содержание специального резерва частей ПВО страны для наращивания противовоздушной обороны важных объектов вслед за наступающими войсками.

А в июне 1944 года состав сил и средств названных выше соединений ПВО имел в наличии: орудий среднего калибра - 635, малого калибра - 569, зе­нитных пулемётов - 358. При этом более половины указанных средств были переданы в состав 4-го корпуса ПВО в полосе 1-го Белорусского фронта, дей­ствующего на главном направлении.

А затем в целом для обороны объектов в полосах действий 1-го Прибал­тийского, 3-го, 2-го и 1-го Белорусских фронтов было сосредоточено около 2500 зенитных орудий, свыше 2000 зенитных пулемётов и более 500 самолё­тов-истребителей противовоздушной обороны страны.

Все эти силы и средства ПВО обеспечили достаточно плотное прикрытие в период подготовки операции “Багратион” всех важных объектов и коммуни­каций в прифронтовой полосе войск Красной Армии на глубину до 150-200 км, что позволило использовать основные силы войсковой ПВО (до 80%) для непосредственной противовоздушной обороны соединений пер­вого эшелона фронтов при подготовке и в ходе наступательной операции.

ПВО не допустили срыва перевозки грузов и войск для наших фронтов, предотвратили нанесение массированных ударов по крупным узлам, таким как Гомель, Смоленск, Калинковичи, и налётов одиночными самолётами и мелкими группами на эшелоны в пути движения. С этой задачей, и также достаточно успешно, справились наземные, позиционные и мобильные зе­нитные силы и средства ПВО страны. Так, только в июле из 117 налётов противника лишь в семи случаях ему удалось прорваться к объектам и нанести им незначительный ущерб. В то же время все до единого следо­вавшие к фронту эшелоны без существенных повреждений от штурмовиков прибыли в места назначения.

Операция “Багратион”, “второй фронт” на Западе и “пятый фронт” в тылу врага

В период подготовки Белорусской операции произошло событие, кото­рое, несомненно, имело огромное значение для всего хода Второй мировой войны: 6 июня 1944 года англо-американские экспедиционные силы на­чали форсирование Ла-Манша, высадились на французской земле в Нормандии и тем самым открыли второй фронт!

Практически в этот же период, с 23 июня по 29 августа 1944 года силами четырёх фронтов была осуществлена Белорусская операция “Багратион”, ко­торая решительно способствовала успеху наших союзников, так как на­крепко сковала действия гитлеровского командования, не позволяя ему перебросить на запад войска для борьбы с Нормандским десантом.

Замысел Белорусской операции был прост и оригинален в сравнении с другими, уже успешно проведёнными операциями.

Оригинальность замысла, неожиданная для гитлеровцев, заключалась в том, что планировалось одновременным прорывом на шести операци­онных направлениях глубоко расчленить вражеские силы, ослабить их сопротивление, исключить перегруппировку. А ликвидация непосредст­венно витебской и бобруйской группировок открывала, как и предвидел Г. К. Жуков, широкую брешь в фашистской обороне, через которую должны были на территорию Белоруссии прорваться большие силы советских войск. А ещё одна особенность замысла была такова: с мощными ударами четырёх фронтов с востока должны были с запада слиться активные действия пар­тизан по дезорганизации оперативного тыла противника, срыву подвоза его резервов к линии фронта, организация постоянной передачи инфор­мации по радио о передвижениях врага. Эти задачи были поставлены ру­ководителям партизан Белоруссии Ставкой ВГК. Напомним, что несколько ранее, в 1943 году, в период Курской битвы, были проведены знаменитые пар­тизанские операции: “Рельсовая война” и, как её продолжение и развитие, - операция “Концерт”. В операции “Концерт”, проведенной в период 19 сентяб­ря - конец октября 1943 года, участвовало 193 партизанских формирования (свыше 120 тыс. человек). Это были хорошо скоординированные действия партизан Белоруссии, Прибалтики, Карелии, Крыма, Ленинградской и Кали­нинской областей. Протяжённость данной операции по фронту составила око­ло 900 км (исключая Карелию и Крым) и в глубину - свыше 400 километров.

С приближением советских войск партизаны наносили противнику удары с тыла и содействовали прорыву его обороны, отражению его контрударов, ок­ружению немецко-фашистских группировок. Партизаны способствовали частям Красной Армии в овладении населёнными пунктами, обеспечивали прикрытие флангов наступающих войск, что свидетельствует о широком совершенствова­нии ими тактического мастерства. Наиболее ярким примером такого эффектив­ного взаимодействия и явилась именно Белорусская операция 1944 года, в которой мощная группировка белорусских партизан представляла со­бой, по существу, пятый фронт, согласовывающий свои операции с четырь­мя наступающими фронтами (1-й, 2-й, 3-й Белорусские, 1-й Прибалтийский).

Шедевр советского военного искусства

В Белорусской операции особенно динамичными и успешными были бо­евые операции войск 1-го и 2-го Белорусских фронтов, действия которых ко­ординировал Г. К. Жуков. На первом этапе были стремительно проведены две крупные операции войск этих фронтов - Могилёвская и Бобруйская, в ре­зультате которых маршал Г. К. Жуков и командующие фронтами - генералы К. К. Рокоссовский и Г. Ф. Захаров - учинили противнику 28 июня окружение в Могилёве и 29 июня - под Бобруйском. А за два дня до этого, 26 июня, вой­ска 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов под командованием гене­ралов И. Д. Черняховского и И. X. Баграмяна при непосредственном руковод­стве маршала А. М. Василевского окружили большую группировку фашистов в Витебске, а затем устремились на Запад.

Обычно операции окружения совершались охватом группировки против­ника, противостоящей нашим войскам и имеющей прямое соприкосновение с ними на общей линии фронта. “Клещи” окружающих войск как бы высекали из противостоящей обороны противника огромный массив территории с на­ходящимися на ней войсками.

Так было Жуковым осуществлено и окружение вражеских войск на первом этапе Белорусской операции, о котором сказано выше.

Как только состоялось окружение частей 3-й танковой армии противника под Витебском и 9-й армии под Бобруйском, Жуков тут же использовал обра­зовавшиеся бреши и стремительно бросил войска 1-го и 3-го Белорусских фронтов в преследование в глубь обороны противника. И на глубине 200-250 километров захлопнул огромную ловушку, окружив под Минском от­ступающие войска и резервы генерал-фельдмаршала Моделя! Вот они-то и маршировали позднее по улицам Москвы под конвоем!..

Такого гигантского котла окружения в глубине обороны в ходе пре­следования до Жукова ещё никто не осуществлял. Замысел Г. К. Жукова заключался в следующем: стремительными ударами войск левого крыла 3-го Белорусского фронта и части правого крыла 1-го Белорусского фронта по сходящимся направлениям на Минск во взаимодействии со 2-м Белорусским фронтом завершить окружение минской группировки противника и освобо­дить Минск.

3 июля передовые войска 3-го Белорусского фронта ворвались в город, а войска 1-го Белорусского фронта, обойдя Минск с юга, соединились с ними на юго-восточной окраине города, завершив во взаимодействии со 2-м Бело­русским фронтом окружение восточнее Минска основных сил 4-й и части 9-й армий группы немецких армий “Центр” (105 тыс. чел.).

В ходе ликвидации этой группировки немцы потеряли свыше 70 тыс. человек убитыми и около 35 тыс. пленными, в том числе 12 генералов.

Не вдаваясь в подробности, добавим к сказанному лишь то, что все окру­жённые в Белорусском сражении вражеские группировки были плотно блоки­рованы силами войск ПВО страны от помощи им с воздуха, активно участво­вавшими также и в отражении попыток деблокирования окружённых немецких соединений наземными войсками.

Чтобы показать, хотя бы фрагментарно, во что это всё в итоге вылилось, приведём записи из дневника командира 12-го полка 31-й пехотной дивизиий немецкой армии:

“27 июня. Всё катится вспять. Последние силы ещё ведут тяжёлые бои, что­бы прикрыть мост. Все отступают. Машины увешаны людьми. Дикое бегство.

29 июня. Продолжаем отход. Русские всё время стараются обогнать па­раллельным преследованием. Величайшее напряжение. Партизанами разру­шены все мосты.

30 июня. Невыносимая жара. Начался путь ужасов. Всё встало. Мосты через реку Березина под сильным обстрелом. Мы проходили через этот хаос.

1 июля. Все совершенно выдохлись. Двигаемся дальше по шоссе на Минск. Дикие пробки и заторы. Часто обстрел справа и слева. Паническое от­ступление. Многое остаётся на дороге. 2 июля. Русские заняли шоссе, и больше никто не пройдет... Такого от­ступления ещё не бывало! Можно сойти с ума...”

После завершения этой операции Г. К. Жуков стал дважды Героем Советского Союза, генералу армии К. К. Рокоссовскому было присвое­но звание Маршала Советского Союза.

В результате операции “Багратион” была освобождена Белоруссия. Наши войска, продвинувшись на 500-600 километров, вышли на территорию Поль­ши и к границе Восточной Пруссии. В ходе операции было окружено несколь­ко группировок противника, и ни одна из них не вырвалась из котла. 17 диви­зий и 3 бригады врага были полностью уничтожены, а 50 дивизий потеряли больше половины своего состава.

Это был шедевр советской военной науки, советского военного искус­ства. Причём ещё в годы гражданской войны командование Красной Армии предпринимало различные виды военных действий, в том числе и партизан­ские. Так что здесь мы явно видим широкое развитие советского оперативного искусства.

Неотразимый удар фашизму

Осенью 1944 года, на завершающем этапе операции “Багратион”, в раз­витие Люблин-Брестской операции, войска 8-й гвардейской армии 1-го Бело­русского фронта генерал-полковника В. И. Чуйкова вели быстрое наступление по правому берегу реки Висла на север - на Варшаву через район города Маг- нушев. Отражение ударов авиации противника по наступающим войскам фрон­та осуществляли силы войсковой ПВО. Однако 14 июля Рокоссовский приказал неожиданно для немцев повернуть войска на запад и, форсировав Вислу, за­нять плацдармы на её левом берегу. Этот крутой манёвр и переправу войск на левый берег плотно прикрыли авиация и скрытно передислоцированные на­земные силы ПВО страны.

В ночь на 1 августа передовые отряды соединений первого эшелона нача­ли переправу, а следом за ними главные силы четырёх гвардейских стрелко­вых дивизий в районе Магнушева уже к исходу 1 августа захватили на левом берегу Вислы плацдарм 15 км по фронту и до 5 км в глубину. В историю во­енного искусства этот участок левого берега Вислы вошёл под названием Маг- нушевский плацдарм.

Для быстрейшего его закрепления за советскими войсками вместе с пе­редовыми отрядами на левый берег были переправлены зенитно-артиллерий­ские полки ПВО Северного фронта: 1088-й среднего и 1574-й малого калибра. Они сразу же заняли боевые порядки и приступили к отражению интенсивных налётов немецкой авиации на переправы и строящийся через Вислу мост. При этом 1088-й полк для прицельного огня получал радиолокационные дан­ные по целям от батарей, расположенных на правом берегу. 1574-й полк ма­лого калибра, вооружённый 40-мм автоматическими пушками “Бофорс”, по­ставленными в СССР по ленд-лизу, также вёл массированный прицельный огонь по штурмующим и пикирующим на переправы самолётам противника. Этот огонь был значительно точнее стрельбы советских 37-мм пушек с меха­ническим прицелом. Нарушить и сорвать переправы наших войск немецким лётчикам не удалось. К 4 августа фашисты были выбиты из Магнушева, а плацдарм был расширен по фронту до 40 км ив глубину до 15 км.

Чтобы подвести итог этого грандиозного сражения, приведём два все­мирно известных исторических эпизода.

В середине июля 1944 года в Минске состоялся парад партизанских сил.

В эти же дни по просторным улицам Москвы советские конвоиры провели 57 тысяч пленных фашистских солдат и офицеров, захваченных в Белоруссии. Шли они понуро, опустив голову. Жалкую процессию возглавляли побеждён­ные фашистские генералы. Советский писатель Борис Полевой так писал об этих событиях: “...Им, этим гитлеровским зубрам, было явно не по себе, ког­да они проходили сквозь строй молчаливых, гневных, ненавидящих взглядов москвичей...”

Нашей армии предстояло ещё добить врага в его логове - Берлине - и освободить от фашистского рабства многие порабощённые Германией на­роды Европы.

Из книги “Не подлежит забвению никогда ”

В 1944 году Красная армия смогла освободить Белоруссию. Действия советских армий по освобождению Белоруссии вошли в историю как « операция Багратион ». Разрабатывать план операции советское командование начало еще весной 1944 года. Предполагалось прорвать немецкую оборону на 6-ти участках фронта, окружить и уничтожить витебскую, бобруйскую группировку войск и последовательно разгромить оршанскую и могилевскую группировку немцев.

Второй этап «операции Багратион» предполагал удар трех Белорусских фронтов в одном направлении на Минск, с последующим окружением и уничтожением войск противника. Третий этап боевых действий предполагал расширения фронта наступления, полное освобождение Белоруссии и выход советских войск к западной, довоенной границе СССР.

На 23 июня 1944 года линия белорусского фронта проходила: восточнее Полоцка - Витебск -восточней Орши, Могилева и Бобруйска, вдоль Припяти. На этом участке дислоцировались войска 1-ого Прибалтийского, 1-ого, 2-ого и 3-ого Белорусских фронтов. Численность советских войск достигала 1,4 миллиона человек в распоряжении которых было 31 тысяч орудий, 5,2 тыс. танков, более 5 тысяч самолетов. Общей координацией действий советских войск на этом участке занимались и .

В Белоруссии советским войскам противостояла мощная немецкая группировка под командованием генерала-фельдмаршала Буша (с28 июля Модель). Численность войск, находящихся под руководством Буша составляла 1,2 миллиона человек, в распоряжении которой было 9,5 тысяч орудий, 900 танков, 1,4 тысячи самолетов.

23 июня войска 3-ого Белорусского фронта перешли в наступлении южнее города Витебска. Одновременно, севернее Витебска, сильный удар нанесла 43-я армия 1-ого Прибалтийского фронта. Двигаясь навстречу друг другу, бойцы Красной армии окружили 5-ть немецких моторизированных дивизий и уничтожили их к 27 числу. Развивая наступления, 28 июня был освобожден город Лепель. Тем временем бойцы 3-ого Белорусского фронта совершили решительный бросок вперед, и к 1 июля освободили Борисов. Части второго Белорусского фронта в результате ожесточенных кровопролитных боев прорвали оборону противника в широкой полосе. 28 июня был освобожден Могилев. Дальше бойцы второго Белорусского фронта двинулись в сторону Минска. Войска первого Белорусского фронта своим напором заставили отступать части 9-ой немецкой армии. К 29 июня немцы были окружены в районе Бобруйска, где бойцы 1-ого белорусского фронта уничтожили 6 дивизий противника.

В результате наступления и последующего преследования противника, на параллельных направлениях, восточнее Минска, была окружена крупная немецкая группировка, с численностью до 100 тысяч человек. 3 июля Советские войска освободили Минск от немцев. Крупная окруженная немецкая группировка была уничтожена 11 июля. Бои вошли в историю Второй Мировой войны, как «Минский котел».

За 12 дней наступления в Белоруссии бойцы Красной армии продвинулись на 280 километров на запад, освободили большую часть страны, в том числе Минск. С 5 июля, Советские войска тесно координируя свои действия, провели ряд успешных операций: Шяуляйскую, Вильнюсскую, Каунасскую, Белостокскую, Люблин-Брестскую. В ходе этих боевых действий серьезный урон был нанесен группе немецкой армий «Центр». К концу лета 1944 года территория Белоруссии была очищена от немецких войск. Также частично освободили советские войска земли Литвы и Латвии. В конце лета бойцы Красной армии вошли в Польшу, и сумели подойти к границам Восточной Пруссии.

Вестник Академии военных наук 03-2004г

БЕЛОРУССКАЯ СТРАТЕГИЧЕСКАЯ НАСТУПАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ ("БАГРАТИОН")

Генерал армии М. А. ГАРЕЕВ, доктор военных наук, доктор исторических наук, профессор, президент АВН

Уроки и выводы

Операция «Багратион» одна из наиболее поучительных и выдающихся наступательных операций Великой Отечественной войны. Она проводилась с 23 июня по 28 августа 1944 г. с главной целью разгрома наиболее сильной и крупнейшей группировки немецко-фашистских войск - группы армий «Центр», освобождения Белоруссии, части территории Литвы и Польши.

Стратегическая обстановка к началу операции

Для того, чтобы лучше понять особенности и уроки, вытекающие из опыта этой операции, надо попомнить, в каких условиях военно-политической и стратегической обстановки она проходила, что предшествовало этой операции.

После поражений под Сталинградом и Курском к началу 1944 г. немецко-фашистская армия окончательно перешла к жесткой стратегической обороне. На последующих этапах войны ею предпринимались и сильные контрудары, отдельные наступательные операции (как, например, в районе озера Балатон, Арденнах в начале 1945г.), но эти активные действия носили уже частный характер, подчиненный интересам ведения обороны с целью затягивания войны и заключения сепаратного или многостороннего мира на приемлемых для Германии условиях. На это было рассчитано и покушение на Гитлера в июле 1944 года.

Вооруженные силы Германии к началу 1944 г. насчитывали свыше 10 млн.человек, они еще удерживали Прибалтику, Карелию, значительную часть Белоруссии, Украины, Калининской и Ленинградской областей, Крым и Молдавию. В составе действующей армии они имели 6,7 млн. человек, из них на советско-германском фронте около 5 млн.человек - 198 дивизий (из 314 дивизий и бригад), 56,6тыс.орудий и минометов, 5400 танков и штурмовых орудий, более 3000 боевых самолетов. До июля 1944 г. еще продолжался рост военного производства.

Однако положение Германии ухудшилось. Ее поражения на советско-германском фронте привело к обострению внутриполитической обстановки в самой Германии и в стане ее союзников. Особенно обострилось положение с людскими ресурсами.

В целом военно-политическая и стратегическая обстановка коренным образом изменилась в пользу СССР и его союзников. В 1942-1944 гг. в восточных районах нашей страны было вновь построено 2250 и восстановлено в освобожденных районах свыше 6 тыс. предприятий. Оборонная промышленность в 1944 г. ежемесячно производила танков и самолетов в 5 раз больше, чем в 1941 г.

К началу 1944 г. в советской действующей армии было более 6,3 млн. человек, свыше 86,6 тыс. орудий и минометов (без зенитных орудий и 50-миллиметровых минометов), около 5,3 тыс. танков и самоходных орудий, 10,2 тыс. самолетов.

К этому времени подавляющего превосходства советских вооруженных сил над германскими ее не было. Оно появилось, когда союзники высадили крупный десант в Нормандии в июне 1944 г. и был открыт второй фронт в Европе, что еще больше затрудняло германскому командованию маневр силами и средствами с одного фронта на другой.

Перед советскими вооруженными силами стояла задача не дать возможности немецко-фашистской армии закрепиться на занимаемых рубежах и затянуть войну, завершить освобождение территории своей страны, освободить другие народы Европы от фашистской оккупации и закончить войну полным разгромом фашистской Германии совместно с западными союзниками. Решить эти задачи можно было только активными наступательными действиями.

В соответствие договоренности с союзниками на Тегеранской конференции новое мощное стратегическое наступление было развернуто в 1944 г., когда Красная армия провела 10 крупных наступательных операций, начав с наступления по освобождению правобережной Украины и снятия блокады Ленинграда зимой 1944 года. Проведены Выборгско-Петрозаводская, Белорусская, Львовско-Сандомирская, Ясско-Кишиневская операции.

Наши союзники три года тянули с открытием второго фронта, и лишь увидев, что советские вооруженные силы могут и без них сокрушить гитлеровскую армию, наконец, 6 июня 1944 г. начали Нормандскую десантную операцию.

Фашистская Германия впервые с начала Второй мировой войны оказалась под согласованными ударами с Востока и Запада. Успешному наступлению союзников во Франции в значительной мере способствовало и проведение Белорусской операции.

Последовательно проводимые советскими войсками на разных направлениях наступательные операции (операции на новых направлениях начинались, как правило, в то время, когда еще продолжались операции на других направлениях) дезориентировали германское командование, вынуждали распылять силы и лишали его возможности отразить или сорвать наступательные действия советских войск. Причем последовательные наступательные операции чередовались не только по фронту, но и в глубину, когда с момента завершения одних без существенных оперативных пауз предпринимались новые наступательные операции с целью дальнейшего их развития.

Это были грандиозные, небывалые по своим масштабам наступательные операции, развернувшиеся на фронте от 2 до 4,5 тыс. км и на глубину до 800 км, в которых участвовало от 8 до 11 фронтов при активном действии ВМФ, дальней авиации и войск ПВО страны. Повысились уровень стратегического руководства, оперативно-тактическое мастерство командных кадров, штабов; в целом военное искусство советских вооруженных сил достиг-10 наибольшего расцвета. Уверенность и моральный дух нашей армии были на подъеме.

К началу Белорусской операции линия фронта в Белоруссии протяженностью свыше 1100 км проходила по рубежу: оз. Нещерда, восточнее Витебска, Могилева, Жлобина, по р. Припять, образуя огромный выступ, обращенный своей вершиной на Восток. С этого выступа германское командование продолжало угрожать Москве, с аэродромов, расположенных здесь, можно было по кратчайшему пути наносить авиационные удары на западном, северном и южном направлениях.

Группировка немецко-фашистских войск, занимая так называемый Белорусский балкон с хорошо развитою сетью дорог, имела возможность широко маневрировать по внутренним линиям, создавать угрозу фланговых ударов по Прибалтийскому и Белорусским фронтам, преграждая советским войскам путь на Варшаву.

На этом выступе оборонялись войска группы армии «Центр» (командующий генерал-фельдмаршал Э.Буш, с 28 июля - генерал-фельдмаршал В.Модель) в составе 3-й танковой, 4-й, 9-й и 2-й армий при поддержке 6-го и частично 1-го и 4-го воздушных флотов. Всего группировка насчитывала 63 дивизии и 3 бригады, I, 2 млн. человек, около 10 тыс. орудий и минометов, 900 танков и штурмовых орудий, 1350 боевых самолетов.

Следует отметить также, что немецко-фашистские войска занимали заранее подготовленную, глубоко эшелонированную оборону с развитой системой полевых укреплений и естественных рубежей, выгодных для ведения оборонительных действий.

Замысел и подготовка операции «Багратион»

Замыслом Белорусской стратегической операции предусматривалось: сковать противника с фронта силами 2-го Белорусского фронта и, нанося главные удары силами 3-го и 1-го Прибалтийских фронтов с севера и 1-го Белорусского фронта с юга, вначале разгромить наиболее сильные фланговые вражеские группировки, окружить и уничтожить их в районе Витебска и Бобруйска, а затем, развивая наступление в глубину, окружить минскую группировку противника и тем самым не допустить его отхода на Запад.

Интересно отметить, что первоначально операции фронтов планировались на глубину 200-250 км. При постановке фронтам таких сравнительно ограниченных задач, видимо, сказывался синдром безуспешных наступательных операций Западного фронта в осенне-зимней кампании 1943-1944 гг. Это обстоятельство сказалось и на решениях германского командования. Уверовав по опыту предшествующих боевых действий в прочность своей обороны на территории Белоруссии, оно полагало, что советское командование и летом 1944 г. не решится наносить главный удар в Белоруссии и поэтому ждало его на юге, на Львовском направлении. Командования армий и группы имели в резерве всего 11 дивизий. К началу летнего наступления советских войск 24 из 34 танковых и моторизованных дивизий держали южнее Полесья. Забегая вперед, скажем, что когда началась Белорусская операция, командование немецко-фашистских войск начало перебрасывать большинство танковых соединений в Белоруссию, но в это время с некоторым уступом по времени началась Львовско-Сандомирская операция 1-го Украинского фронта, и часть этих германских дивизий пришлось возвращать на юг. Это сорвало германские планы по массированному использованию основной массы бронетанковых войск для последовательного нанесения контрударов и срыва советского наступления на Львовском и Белорусском направлениях. Это еще раз говорит о том, насколько умело и продуманно были выбраны советским командованием сроки и последовательность нанесения ударов по противнику.

Для проведения Белорусской операции создавалась следующая группировка войск:

1-й Прибалтийский фронт (командующий генерал армии И.Х.Баграмян): 4-я ударная, 6-я гвардейская, 43 армии, 1 танковый корпус;

3-й Белорусский фронт (командующий генерал-полковник И.Д.Черняховский): 39, 5, 11 гв., 31 армии, 5 гв. ТА, конно-механизированная группа, 2 гвардейский танковый корпус;

2-й Белорусский фронт (командующий генерал-полковник Г.В.Захаров): 33, 49, 50 армии, 1-й танковый корпус;

1-й Белорусский фронт (командующий генерал армии К.К.Рокоссовский): 3, 48, 65, 28, 61, 70, 47, К гв., 69 армии, в ходе операции - 1-я армия войска Польского (генерал Берлинг), Днепровская военная флотилия (контр-адмирал В.В.Григорьев). Войска фронтов поддерживали: 3, 1, 4, 6, 16 воздушные армии. Привлекалась также Дальняя авиациями авиация ПВО.

Всего в состав группировки входило: 20 общевойсковых и 2 танковые армии, 166 стрелковых дивизий, 12 танковых и механизированных корпусов, 21 бригада, 2,4 млн. человек личного состава, 36 тыс. орудий и минометов, 5,2 тыс. танков и САУ, 5,3 тыс. боевых самолетов. Соотношение сил: пол/с 2:1; артиллерии 3,8:1; танкам 5,8:1; самолетам 3,9:1 в нашу пользу. Примерно 20% этих сил и средств передавались в состав фронтов в ходе операции.

Координацию действий I ПФ и 3 БФ осуществил Маршал Советского Союза А.М.Василевский, " и 1 БФ - Маршал Советского Союза Г.К.Жуков. Причем, если в прежних стратегических операций на представителей Ставки ВГК возлагались ГОЛЬКО координация действий и контроль за выполнением задач, то в Белорусской операции их права были расширены, им было дано право уточнить задачи и непосредственно руководить боевыми действиями фронтов в ходе операции.

Большую помощь войскам в ходе операции оказывали белорусские партизаны. К лету 1944 г. На белорусской земле действовали 150 партизанских бригад и 49 отдельных отрядов общей численностью 143 тыс. партизан. Только в ночь на 20 июня они взорвали 40 тыс. рельсов.

Ожидая активизации действий партизан с начала наступления наших войск, командование группы армий «Центр» решило все резервные дивизии и охранные части бросить на уничтожение ■ основных сил партизан и блокирования, оставшихся отрядов в глубоких лесах и болотистых районах || стороне от важнейших коммуникаций. Основные партизанские соединения и части попали в крайне тяжелое положение, и от них шли тревожные сигналы об оказании срочной помощи. В связи с этим наступление наших войск было начато на несколько дней раньше, чем предполагалось.

Для помощи партизанам было заблаговременно подготовлено 10 колонн по 50-60 автомашин с продуктами и медикаментами, которые начали движение в районы базирования партизан вслед за передовыми частями сразу после прорыва обороны противника. Автору этих строк довелось возглавлять одну из колонн, которая направлялась в район озера Палик.

План Белорусской стратегической наступательной операции в целом и планы операций фронтов были утверждены в Ставке ВГК в конце мая. Директивы фронтам отданы 30 мая за подписью И. В. Сталина и Г. К. Жукова. Первоначально в соответствии с замыслом Генштаба 1-й Белорусский фронт должен был наносить один удар на Бобруйском направлении. Во время доклада И. Сталину своего решения К.Рокоссовский предложил наносить не один, а два примерно одинаково мощных удара с целью окружения и уничтожения Бобруйской группировки противника. Но теоретически всегда было принято считать, что один из ударов должен быть главным, и И.В.Сталин придавал первостепенное значение выбору направления главного удара. Поэтому он дважды предложил Рокоссовскому выйти и еще раз подумать над своим решением.

Константин Константинович настаивал на своем и в конечном счете, при поддержке Г.К.Жукова ему удалось добиться утверждения своего решения. Оно, конечно, было обоснованным. В составе 1-го Белорусского фронта было 10 общевойсковых армий - 50% всех сил и средств, участвовавших в Белорусской операции, и было нерационально использовать все эти силы на одном направлении, куда и противник мог перебросить все свои резервы и войска с других, не атакованных направлений.

Добились уточнения первоначально намечавшегося в Генштабе плана и командующие 3-м Белорусским и 1-м Прибалтийским фронтами. И.Д.Черняховский также предложил вместо одного удара наносить два удара на Богушевском и Оршанском направлениях обороны противника, И.Х.Баграмян убедил Ставку, что после прорыва его войскам выгоднее развивать наступление не на юго-запад, а в западном направлении. Из этого мы видим, как далеки от истины утверждения некоторых историков о том, что И.В. Сталин ни с кем не считался. В действительности процесс выработки решений и планирования операций носил сугубо творческий, деловой характер, когда планы Генштаба и фронтов как бы накладывались друг на друга, и под руководством Верховного Главнокомандующего вырабатывались наиболее рациональные решения.

Когда войсками 1-го Белорусского фронта было осуществлено окружение и уничтожение Бобруйской группировки противника, даже весьма сдержанный Сталин вынужден был сказать: «Какой молодец!... настоял и добился своего...». Еще до окончания Белорусской операции К.Рокоссовскому было присвоено маршальское звание, а И.Черняховскому - генерал армии.

Практически подготовка войск всех упомянутых фронтов к наступлению началась еще в апреле 1944 г. Наиболее целеустремленный характер она приобрела после утверждения планов операции в Ставке ВГК (23-25 мая) и последующей постановки боевых задач объединениям и соединениям. Во всех инстанциях была проведена огромная подготовительная работа: по ведению разведки, планированию боевых действий, организации боя, взаимодействия родов войск, инженерному оборудованию исходных позиций, путей сообщения, боевой подготовке каждого подразделения с учетом конкретных предстоящих задач, доукомплектованию войск личным составом и техникой, оперативной маскировке, подвозу боеприпасов, ГСМ и других материальных средств. По распоряжению Ставки ВГК в войсках сосредоточивались 4 боекомплекта боеприпасов, 10-20 заправок ГСМ, 30-суточные запасы продовольствия - в общей сложности 400 тыс. тонн боеприпасов, 300 тыс. тонн ГСМ, 500 тыс. тонн продовольствия и фуража. Только для доставки одного боекомплекта боеприпасов требовалось 130 железнодорожных вагонов.

Морально-психологическая подготовка осуществлялась целеустремленно задачей создания высокого наступательного порыва личного состава. Было подготовлено большое количество подручных средств для преодоления болот личным составом и техникой (мокроступы, настилы и др.).

Особенности развития наступательной операции.

Учитывая, что при проведении нашими войсками предыдущих наступательных операций немецко-фашистские войска перед нашей артподготовкой внезапно отводили свои передовые подразделения в глубину; было принято решение за сутки до перехода к наступление основных сил провести разведку боем передовыми батальонами с тем, чтобы уточнить начертание переднего края, систему огня противника и достигнуть наибольшей эффективности артиллерийской подготовки. С целью скрыть направление наступления ударных группировок разведка боем проводилась на широком фронте - 450 км. В первый же день эти батальоны вклинились в оборону противника на глубину 2-4 км.

Противник, приняв атаку передовых батальонов за наступление главных сил, ввел в действие основные силы, которые с началом общего наступления с утра 23 июля попали под воздействие мощного нашего арт-огня и ударов авиации. Все это с самого начала предопределило успешный прорыв и развитие наступления в полосах наступления 1-го Прибалтийского, 3-го Белорусского и 2-го Белорусского фронтов. 1-й Белорусский фронт начинал наступление на сутки позже - 24 июня. В начале прорыв обороны шел очень трудно, к 12.00 атакующим подразделениям удалось выйти лишь ко второй траншее противника. Г.К.Жуков объяснял это слабой разведкой, завышенными участками прорыва в полосах 3-й и 48-й армий и некоторыми другими причинами. Эти обстоятельства, видимо, имели определенное значение. Но нетрудно догадаться и о том, что с началом наступления 23 июня других фронтов противник в полосе 1-го Белорусского фронта изготовился к отражению атак, и элемент тактической внезапности был потерян. В связи со сложившейся обстановкой командующий войсками фронта приказал командармам А.В.Горбатову и Н.А. Романенко перегруппировать силы к северу от направления главного удара и вводом резервов продолжать наступление.

26 июля, особенно после ввода в сражение 9 танкового корпуса, наступил перелом, и войска, прорвав оборону противника, начали развитие наступления в оперативной глубине.

Исторически ход Белорусской операции подразделяется на два этапа. На первом этапе (с 24.06. до 4.07.1944 г.) были проведены Полоцкая, Бобруйская, Витебско-Оршанская, Могилевская операции и завершено окружение Минской группировки войск противника. В районе Витебска совместными действиями 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов было окружено и разгромлено 5 дивизий противника. Первоначально противник прорвал кольцо окружения в полосе 39 армии и начал выходить на тылы 5-й армии. Командарм 5. А генерал Н.И.Крылов по своей инициативе бросил на этот угрожающий участок части 45-го стрелкового корпуса и прорвавшаяся группировка была уничтожена или пленена.

1 июля войска 3-го Белорусского фронта освободили г. Борисов. Войска 2-го Белорусского фронта, прорвав оборону противника, форсировали реки Проня, Бася, Днепр и 28 июня освободили г. Могилев.

Войска 1-го Белорусского фронта окружили и уничтожили в районе Бобруйска 6 дивизий противника и вышли на рубеж Свислочь, Осиповичи, Старые дороги. Окруженная в Бобруйске группировка противника пыталась осуществить прорыв из окружения, но массированными ударами 16 ВА эта акция была сорвана.

В результате Минской операции 3 июля был освобожден Минск, восточнее которого в окружении оказалась 100-тысячная группировка основных сил 4-й и 9-й немецких армий.

Задача по завершению уничтожения Минской группировки и ее пленению была возложена на войска 2-го Белорусского фронта и 31 армию 3-го Белорусского фронта.

17 июля провели по улицам Москвы свыше 57 тыс. немецких военнопленных, сдавшихся советским войскам.

1-й Прибалтийский фронт освободил Полоцк и развивал наступление на Шауляй, за 12 суток войска фронта продвинулись на глубину до 225-280 км с темпом наступления 20-25 км в сутки.

Таким образом, группа армий «Центр» потерпела серьезное поражение. Фельдмаршал Буш был отстранен от должности. С выходом наших войск на рубеж Полоцк, оз. Нарочь, Молодечно, Несвиж в стратегическом фронте гитлеровских войск образовалась брешь протяженностью до 400 км. Используя эти благоприятные условия, наши войска развивали стремительное преследование противника.

Германское командование начало срочно перебрасывать резервы из глубины (в т.ч. с территории Франции, Италии, Польши, Венгрии, где шла Нормандская операция), со Львовского и других стратегических направлений. Только с 23 июня по 16 июля в Белоруссию было переброшено 46 дивизий и 4 бригады.

Как отмечал Г.К.Жуков, в этой обстановке новый командующий группой армий «Центр» фельдмаршал В.Модель проявил оперативную гибкость. Он не стал подходящими резервами во всей полосе занимать оборону, а сосредоточил силы в один мощный ударный кулак и нанес довольно сильные контрудары по нашим наступающим войскам, задержав тем самым развитие нашего наступления ил Варшавском направлении. Об этом приходится к торить для того, чтобы еще раз напомнить, что мы имели дело с очень сильным, искусным, решительным противником и даже в целом успешных ■ операциях победа давалась нелегко, ее приходилось добывать в тяжелых напряженных сражениях. Па втором этапе Белорусской операции (с 5 ию-1Я по 29 августа) наступающие фронты, тесно взаимодействуя между собой, успешно осуществляли Шауляйскую, Вильнюсскую, Каунасскую, Белостокскую и Люблино-Брестскую операции.

16 июля был освобожден г. Гродно, 26 июля - Брест. Наши войска завершили освобождение Белоруссии, части территории Литвы, Польши и вышли на подступы к Варшаве, а 17 августа вышли на Восточно-Прусскую границу. Наступая в полосе до 1100 км по фронту, наши войска продвинулись на пну 550-600 км и создали благоприятные условия для проведения наступательных операций на Львовско-Сандомирском направлении и последующего наступления на Варшавско-Берлинском направлении.

Не только при подготовке, но и в ходе успешно развивающейся наступательной операции возникало немало трудностей и проблем. В процессе наступления не все задачи решались легко. Ставка ВГК и командующие войсками фронтов очень требовательно добивались выполнения поставленных задач. При форсировании р. Березины и в последующем неудачно действовала 5 гвардейская танковая армия, в результате чего был отстранен от должности командующий армией П.А.Ротмистров. После войны писали, что его сняли необоснованно, так как армия не могла продвигаться из-за отсутствия горючего. Но когда вместо него назначили генерала М.Соломатина, он приказал собрать остатки горючего из всех танков, залить им баки 7О 80 машин и передовые части возобновили наступление. Оказывается, выход всегда можно найти, если не останавливаться перед трудностями и настойчиво искать пути их преодоления.

Много творчества, тактической изобретательности и настойчивости при выполнении задач было проявлено командующими армиями, командирами соединений, частей и подразделений. Организацией боевых - действий, их всесторонним обеспечением приходилось заниматься постоянно не только до начала операции, но и в ходе развития наступления. Ибо постоянно возникали новые задачи, и для выполнения каждой из них требовались большая организаторская работа.

Большинство личного состава самоотверженно и умело выполняло боевые задачи, проявляя смелость и отвагу. Всем известен подвиг рядового Ю. Смирнова из 11 гв. армии и других воинов.

В ряде случаев вырвавшиеся вперед танковые части в качестве пехоты брали с собой партизанские отряды.

1500 воинов было удостоено звания Героя Советского Союза, только за июль-август свыше 400 тыс. воинов награждено орденами и медалями. Многие соединения и части получили почетные наименования Минских, Бобруйских, Витебских, наименования других городов. Например, легендарная 120 гв. стрелковая дивизия стала Рогачевской.

Маршал Г. К. Жуков был второй раз удостоен звания Героя Советского Союза, маршал A.M. Василевский удостоен звания Героя Советского Союза.

В ходе Белорусской операции основные силы группы армий «Центр» были разгромлены, германские войска потеряли 409,4 тысячи солдат и офицеров, в том числе 255,4 тыс. - безвозвратно, взято в плен нашими войсками 200 тыс. немецких военнослужащих.

Тяжелыми были и наши потери - 765813 человек убитыми, ранеными, пропавшими без вести и убывшими по болезни, из них безвозвратные потери составили 178507 человек. С 23 июля до 29 августа войска четырех фронтов потеряли 2957 танков и САУ, 2447 орудий и минометов, 822 боевых самолета. С 23 июня и до конца июля, когда шли бои за освобождение Белоруссии, наши потери составили 440879 человек, в т.ч. убитыми 97233 человек (6,6% от общей численности войск). В контрнаступлении под Москвой безвозвратные потери доходили до 12-14 процентов. Таким образом, за освобождение Белоруссии отдали свои жизни почти 100 тысяч советских людей - русских, белорусов, украинцев и представителей других народов.

Сравнительно большие потери наших войск в Белорусской операции, кроме общих причин, характерных и для других операций, объяснялись, прежде всего, тем, что в составе группы армий «Центр» находились отборные германские соединения и части, которые на протяжении почти двух лет успешно оборонялись на территории Смоленской области, Белоруссии и создали сильно укрепленную оборону.

Кроме того, в отличие от фронтов южного направления, которые за истекшие годы провели целый ряд крупных наступательных операций, войскам западного направления приходилось в основном обороняться или вести ограниченные по Масштабам наступления. И они не имели опыта ведения крупных наступательных операций. На втором этапе Белорусской операции стрелковые и некоторые другие части доукомплектовывались в основном за счет местного населения освобожденных районов, которые включались в состав боевых подразделений без предварительной военной подготовки. И в целом задачи, поставленные перед войсками, были успешно выполнены.

Таким образом, прежде всего в оперативно-стратегическом звене каждый элемент решения, каждый практический шаг по подготовке операции были так всесторонне продуманы, с таким предвидением определены возможные варианты хода операции, и необходимые меры на случай неблагоприятного развития событий, что подчиненные войска ставились в максимально благоприятные условия для выполнения возложенных на них задач.

Главное состояло в том, что замысел и размах операции «Багратион», целеустремленная и конкретная творческая и организаторская работа командующих и штабов создавали общую обстановку подъема и уверенности, которые очень часто нейтрализуют, делают как бы не столь существенными недостатки в действиях командиров и войск тактического (иена и создают им благоприятные условия для выполнения поставленных задач. В одном случае, как это было на Западном и Крымском фронтах, высшее командование, не приняв всех необходимых зависящих именно от него усилий, всецело перекладывает всю тяжесть боевых действий на подчиненные войска, надеясь своим жестким давлением выжать из них все возможное и невозможное и заставить любой ценой выполнить задачу, обвиняя их в неудачах. В другом случае, как побыло на 1-м и 3-м Белорусских фронтах в Белорусской операции, высшее командование значительную часть тяжести взяло на себя, с тем, чтобы поставить подчиненные войска в наиболее благоприятные условия для выполнения боевых задач. Такие начальники никогда не свалят вину на подчиненных, а возьмут всю ответственность на себя.

Таковы важнейшие оперативно-стратегические выводы из опыта Белорусской операции, имеющие актуальное значение и в современных условиях.

Новое в военном искусстве

В ходе Белорусской операции советское военное искусство получило дальнейшее развитие. Прежде всего, в отличие от зимней кампании 1943-1944 гг., когда Западный, Белорусский фронты проводили разрозненные фронтовые операции, летом 1944 г. Ставкой ВГК была организована и проведена цельная единая стратегическая операция, замыслом которой были объединены усилия и согласованно действовали войска четырех фронтов, Дальняя авиация и объединения ПВО, что затрудняло маневр противника силами и средствами. В рамках Белорусской операции было проведено несколько операций по окружению и уничтожению противника (Витебская, Бобруйская, Минская). Причем в Минской операции впервые крупная группировка противника была окружена не в исходном положении, как это было под Сталинградом, а в ходе развития наступления в оперативной глубине. И если под Сталинградом 6 армию немецко-фашистских войск вначале окружили, а затем в течение 2,5 месяцев занимались ее уничтожением, то окружение, расчленение и уничтожение группировки противника восточнее Минска осуществлялись одновременно как единый оперативный процесс. При этом производилось фронтальное и параллельное преследование противника с выходом подвижных частей на фланги и в тыл противника. Это было новым явлением в военном искусстве.

Для Белорусской операции характерно также более смелое и решительное массирование сил и средств на направлениях главных ударов. На этих направлениях, составлявших примерно 1/3 общей протяженности фронта, сосредоточивалось до 50% личного состава, 60-65% артиллерии и танков, основная часть авиации. С учетом возросшей глубины и прочности обороны противника создавались высокие плотности сил и средств. Так, на участках прорыва, составлявших 10-15% общей полосы наступления фронтов, сосредоточивалось до 50% стрелковых дивизий, 50-80% артиллерии, свыше 80% танков и САУ и практически вся авиация, что обеспечивало плотности до 250-300 орудий и минометов, 20-30 танков и САУ (с учетом танковых корпусов и армий, вводимых на этих участках, - до 80 бронеединиц) на I км фронта. Таким образом, достигалось решающее превосходство над противником на участках прорыва: по пехоте - в 3-5 раз, по артиллерии и танкам в 6-8 раз, авиации - в 3-5 раз. Более мощными стали артиллерийская и авиационная подготовка. Огневое поражение осуществлялось на глубину 8-10 км.. Для сравнения напомним, что в наступательных операциях 1941-1942 гг. плотности сил и средств не превышали по орудиям и минометам 20-80, танкам и САУ - 3-12 на 1 км фронта. Смелое и скрытное массирование сил и средств обеспечивало огромную мощь первого удара и быстрое развитие успеха в глубину и в стороны флангов.

В ходе операции, особенно при разгроме Витебской, Бобруйской и Минской группировок противника, осуществлялось массированное применение авиации, что позволяло добиться уничтожения важнейших группировок противника и разгрома его подходящих резервов в короткие сроки. В ходе Белорусской операции ВВС выполнили 153 тыс. самолето-вылетов.

В условиях, когда в Белоруссии предстояло прорывать глубокоэшелонированную оборону противника, пришлось отказаться от формального пополнения требований приказа НКО №306 и Боевого устава 1942 г. об одноэшелонном построении поеных порядков до дивизии включительно. В армиях, корпусах, дивизиях и полках, действующих па главных направлениях, осуществлялось двухэшелонное построение боевых порядков или выделялись сильные резервы.

Был применен новый метод артиллерийской поддержки атаки пехоты и танков в виде двойного огневого вала.

Все командующие войсками фронтов и большинство командармов действовали с большим предвидением, заранее предусматривая необходимые меры на случай непредвиденных действий противника и других изменений обстановки.

Много было поучительного в обеспечении скрытности подготовки операции и внезапности действий.

Например, К.Рокоссовский и И.Баграмян на некоторых направлениях наносили удары на самых трудных участках местности и добивались успехов только потому, что противник этого не ждал особенно большим творчеством и изобретательностью отличался самый молодой командующий войсками фронта И.Черняховский. Он все делал не по-обычному, не по стандартным правилам военного искусства, а так, чтобы его действия в максимальной степени учитывали особенности сложившейся обстановки и были неожиданными для противника.

Обычно перед началом наступления проводятся дезинформационные мероприятия по оперативной маскировке с целью показа подготовки к обороне.

Но Черняховский, вопреки этому избитому правилу, начинает обозначать ложное сосредоточение войск с использованием деревянных макетов именно в тех районах, где предусматривалось действительное сосредоточение ударных группировок для наступления. Немцы в знак того, что они «раскрыли» замысел нашего командования, несколько раз бомбили эти районы деревянными бомбами. Только после этого командующий войсками фронта выдвигает свои войска в исходные районы для наступления. В результате удары 3-го Белорусского фронта оказались для противника неожиданными.

В целом решение генерала И.Д.Черняховского на операцию оказалось не только оригинальным, прозорливым, очень хорошо продуманным с учетом слабых и сильных сторон противника и своих поиск, условий местности, но и весьма гибким, что обеспечивало заблаговременную готовность к реагированию на изменения обстановки и гарантировало успешное развитие наступления при любых обстоятельствах. Так, окружение Витебской группировки противника с юга было возложено на 39 армию. Но одновременно, на случай прорыва ее из окружения, на это направление нацеливалась одна дивизия второго эшелона 45 стрелкового корпуса 5 армии. Как потом выяснилось, без этих дополнительных сил окруженный противник мог осуществить прорыв на юг.

5 гвардейская танковая армия - подвижная группа фронта - предназначалась для действий на Оршанском направлении в полосе 11 гвардейской армии. Но одновременно были тщательно отработаны вопросы ввода 5 гвардейской танковой армии в полосе 5 армии, что очень пригодилось, так как наступление 11 гвардейской армии вначале развивалось медленно и танковую армию пришлось вводить именно по второму варианту.

Для управления войсками в оперативном и тактическом звене было характерно максимальное приближение его к впереди действующим войскам. Если в операциях 1941-1942 гг. командные пункты фронтов располагались в 60-80 км от переднего края (на Западном фронте и в 1943 г. - в 100 км), армейские командные пункты в 40-80 км, а постоянно действующие наблюдательные пункты не всегда создавались, то в Белорусской операции командные пункты фронтов располагались на направлениях действий главных группировок на удалении 25-40 км, армий - 8-15 км от переднего края. Наблюдательные пункты в этот период стали уже играть роль передовых командных пунктов и располагались на удалении 2-3 км от переднего края. Это повышало оперативность управления войсками, позволяло командующим непосредственно наблюдать поле боя, близко общаться с подчиненными и быстро реагировать на изменения обстановки. Пункты управления соединений и частей располагались непосредственно в боевых порядках передовых подразделений.

В ходе наступательной операции командующие войсками фронтов, армиями, командиры соединений и частей широко маневрировали силами и средствами, оперативно наращивая мощь наступления на направлениях, где намечался наибольший успех.

Высоким темпам наступления, возросшей маневренности войск, оперативности управления способствовало оснащение артиллерийских, танковых и механизированных частей, штабов высокопроходимыми автомашинами, поступившими по ленд-лизу.

Уроки для подготовки кадров в современных условиях

Важнейшим уроком является уяснение того обстоятельства, что, наряду с многими другими объективными факторами, огромное, а иногда решающее значение имеет личность полководца, военачальника, командира, творчески и активно, инициативно работающего штаба.

Наглядный пример. Белорусский и Западный фронты в осенне-зимнюю кампанию 1943-1944 гг. действовали примерно в одинаковых условиях, но у Рокоссовского - операция проходит сравнительно успешно, а у Соколовского - полный провал. Как из этого положительного и горького опыта извлечь уроки для сегодняшнего дня с точки зрения подготовки, воспитания и подбора военных кадров, особенно - воспитания деловитости в их деятельности, решительного избавления от формализма, совершенствования методов работы командования и штабов по управлению войсками с учетом современных требований?

По опыту Белорусской операции остановимся в основном лишь на моментах, очевидцем которых пришлось быть автору этих строк, имевшему возможность видеть работу командующего войсками фронта генерала И.Д.Черняховского, командующего 5 армией генерала Н.И.Крылова, командира 45 стрелкового корпуса генерала С.Г.Поплавского и ряда других командиров. Вся их деятельность была настолько глубоко проникнута интересами проведения в жизнь замысла операции, так органически слита с тончайшими особенностями обстановки, а методы организации боевых действий настолько конкретны и предметны, что во всем этом творческом и организаторском процессе не оставалось места для формализма, отвлеченных разговоров и теоретической риторики. Делалось только то, что нужно для предстоящего боя и операции.

Вот так, например, генерал Черняховский работал в 184 стрелковой дивизии генерал-майора Б.Городовикова. Вместо подробного заслушивания решения, как это было раньше, он внимательно изучил карты решения (молча, сосредоточенно), затем задал несколько вопросов: где точно передний край противника, рубежи переноса арт-огня во время атаки, расчет времени на выдвижение танков с исходных позиций, откуда возможны контратаки и силы, средства для их отражения.

Заслушав ответы, кратко и четко уточнил порядок решения некоторых задач. При работе на переднем крае потребовал указать места проделывания проходов в минных полях противника и порядок их преодоления, сличил запланированные oгни артиллерии на картах командиров стрелкового батальона и артиллерийского дивизиона. Обнаружив одну неточность, приказал командиру дивизии сличить все карты командиров стрелковых и артиллерийских подразделений. Дал команду выпустить два снаряда по одному из подготовленных участков огней. Убедился, что огонь подготовлен, в основном, точно. Прибыв в исходный район сосредоточения танков НПП, заслушал сжато доклад офицеров танкотехнической службы фронта о готовности танков к бою и после этого приказал командиру роты и механику-водителю головного танка вести его по маршруту выдвижения танков НПП. Дойдя до рубежа развертывания и убедившись, что командир роты знает места проходов в своих минных полях, поехал на позиции полковой артиллерийской группы. Никаких рассказов или словесных объяснений, как будет осуществляться выдвижение, смена позиций или выполнение других задач. Все проверялось только практически, в деле. За неполадки и погрешности в подготовке боевых действий был строжайший спрос. Назначался срок устранения недостатков. При повторении ошибок некоторые командиры отстранялись от должности и заменялись более энергичными и опытными.

Такие военачальники, как К.К.Рокоссовский, И.Д.Черняховский. Н.И. Крылов, П.И.Батов, И.И. Людников, С.Г. Поплавский и многие другие с учетом приобретенного боевого опыта особенно ясно понимали, что самыми главными, решающими для успешного прорыва обороны являются два важнейших условия: первое - это тщательная разведка системы обороны и огневых средств противника, второе - точное наложение огня артиллерии и ударов авиации по конкретным выявленным целям с целью надежного их уничтожения и подавления. Если немного утрировать эту проблему, то из практики всех проведенных атак и наступательных боев становится все более очевидным, что если две эти задачи - разведка и огневое поражение осуществлены точно и надежно, то даже при не очень организованной атаке достигались успешное продвижение войск и прорыв обороны противника. Речь, конечно, не идет о какой-либо недооценке необходимости успешных действий пехоты, танков и других родов войск в ходе атаки и развития наступления. Без этого невозможно в полной мере использовать и результаты огневого поражения противника. Но верно и то, что никакая стройная и «красивая» атака не позволит преодолеть сопротивление противника, если не подавлены его огневые средства. Это одинаково важно и в большой, и в малой войне, и в борьбе с терроризмом.

Отношение к этому вопросу определяло и направленность боевой подготовки перед началом наступательной операции. В одних случаях, как это отмечалось в войсках Западного фронта зимой 1943-1944 гг., все сводилось к тренировкам по развертыванию и движению подразделений в атаку и лишь формально (часто словесно) отрабатывались задачи ведения разведки и огневого поражения. В других, как это было в войсках 3-го Белорусского фронта, наряду с отработкой действий войск в атаке и в ходе наступления, главный упор делался на обучение командиров, офицеров штабов, разведподразделений, артиллерийских и пехотных наблюдателей выявлению огневых средств противника и точному, эффективному применению всех своих огневых средств. В тылу оборудовались также опорные пункты, схожие с теми, которые предстояло встретить в глубине обороны противника.

На занятиях и учениях шла кропотливая работа по определению мест расположения огневых средств противника днем и ночью, по сопоставлению схем (карт) обозначенной обороны и результатов ее разведки, приемов вызова, переноса и прекращения огня и многих других вопросов взаимодействия между стрелковыми, танковыми, артиллерийскими и саперными подразделениями. Подобные занятия и учения не были такими броскими и привлекательными, как атаки танков и пехоты, можно сказать, что они были внешне очень рутинными и казались некоторым командирам даже нудными, но на самом деле они были насыщены большим внутренним содержанием, воспроизводящим наиболее сложные и трудные вопросы ведения боя, от которых в первую очередь зависел его успех.

Потребовались немалое время и затрата очень большого труда, пока командиры и разведчики овладели искусством выявления, засечки и точного нанесения на карты огневых средств противника. I такой же тщательностью прорабатывались с командирами всех степеней и другие вопросы организации боя. Все это и обеспечило успех Белорусской операции.

Из всего сказанного напрашивается вывод, насколько важно при принятии решения, планировании операции не только определить группировки, но и вскрыть возможный замысел действий противника, предвидеть и продумать возможные условия развития операции, тщательно рассчитать соотношение сил, создать необходимые группировки своих войск, определить наиболее целесообразные и неожиданные для противника способы действий, всесторонне обеспечить и подготовить операцию в морально-политическом, оперативном, тыловом и техническом отношениях.

Принятие решений, планирование операций рассматривались как очень важная, но только начальная часть их подготовки. После этого непосредственно на местности, в войсках продолжалась напряженная работа по изучению противника, уточнению задач, организации взаимодействия, подвозу материальных средств, инженерному оборудованию исходного положения, проведению маскировочных, дезинформационных и других мероприятий по всем видам оперативного, тылового и технического обеспечения, боевой подготовке войск с учетом предстоящих боевых задач. С командующими и штабами оперативного звена предполагаемый ход операции отрабатывался на командно-штабных учениях.

Г.К.Жуков, А.В.Василевский, командующие Фронтами и армиями при подготовке операции встречались не только с командующими, командирами, но и с офицерами, и солдатами на передовой. И в целом во всей системе мероприятий по подготовке операции исключительно важное мес-10 занимала воспитательная работа с целью достижения высокого политического настроя, смелости, мужества и наступательного порыва личного состава, мобилизации его на успешное выполнение поставленных боевых задач. Сложная и многообразная деятельность командования и штабов по подготовке операции проводилась с большой ответственностью и предельным напряжением человеческих сил и возможностей.

Особенно большое значение придавалось обучению командиров, штабов и войск. Отличительной чертой всех этих учений и тренировок была их целеустремленность, конкретность и максимальное приближение обучения к действительным условиям той боевой задачи, которую непосредственно предстояло выполнять войскам. В районах расположения соединений вторых эшелонов оборудовались примерно такие же опорные пункты, какие были в расположении противника, а войска тренировались в их штурме и преодолении.

На все батальонные, полковые и другие подобные учения привлекались артиллерийские, инженерные части и другие средства усиления, которые должны были совместно выполнять боевые задачи. Учения и тренировки вначале проводились в основном тактико-строевым методом, а затем завершались слитной отработкой всех учебных вопросов и боевым слаживанием подразделений и частей.

Не всем командирам удавалось сразу постичь «секреты» и овладеть искусством такой предметной подготовительной работы. Не всегда на тренировках и учениях наиболее тщательно отрабатывались именно те вопросы и способы действий, которые имели решающее значение для успеха наступления. Вновь прибывшие на фронт офицеры и генералы не очень-то верили, что именно такими должны быть методы организации боевых действий, ибо слишком они отличались от того, чему их учили. Уже в ходе Белорусской операции, когда готовились боевые действия по форсированию реки Неман, в 184 стрелковую дивизию приехал «для контроля и оказания помощи» недавно прибывший из академии заместитель начальника штаба 5 армии. Он долго с недоумением наблюдал, как командир дивизии генерал-майор Б.Городовиков то с одним, то с другим командиром полка работал на НП, а точнее было бы сказать - вместе с ними думал, советовался, спорил, а затем приходил к определенному решению и определял задачи, порядок артиллерийской подготовки, форсирования реки и действий на плацдарме (наиболее детально рассматривались вопросы переправы танков и артиллерийских орудий по дну реки). Б.Городовиков обладал властным характером и при постановке задач мог бы, конечно, действовать и более категорично. Но ответственность была так велика, что в процессе живого общения с командирами полков ему, видимо, хотелось лишний раз сверить правильность своих решений и не только формально приказать, но одновременно убедить подчиненных, что именно так надо действовать.

Примерно через 1-1,5 часа проверяющий генерал, терпение которого было уже на пределе, обратился к командиру дивизии: «Товарищ Городовиков! Я жду, когда вы все же отдадите боевой приказ». «Вот сейчас объясню командирам полков, как форсировать реку, как брать тот берег, останется время, отдам я этот боевой приказ», - ответил комдив.

В этом маленьком эпизоде отразились две разные эпохи в области управления войсками, два различных подхода к решению конкретных военных задач. Представитель академической школы признавал лишь монолог при отдаче боевого приказа и организации взаимодействия с обязательным перечислением всех пунктов и уставных требований. Хлебнувший сполна боевого опыта командир был поглощен лишь тем, как лучше довести задачу до подчиненных, добиться ее глубокого уяснения. Любой опытный командир во время войны знал, что о нем будут судить не по тому, как он внешне «правильно» организует бой, а единственно по тому, как будет выполнена боевая задача. Поэтому для него было бессмысленно обращать внимание на внешнюю сторону дела.

Обо всем этом не раз приходилось вспоминать на послевоенных учениях, когда после громкого и с пафосом объявленного пространного боевого приказа и многочасовых указаний по взаимодействию подчиненные командиры и начальники родов войск так и не могли толком уяснить, какие задачи поставлены и как им надо действовать. Ибо весь процесс выработки решения, постановки задач, организации боевых действий был пропитан формализмом, и главная забота командиров и штабов состояла не в том, чтобы лучше выполнить задачу (учения нередко шли по намеченному плану, и об этом больше заботилось руководство, чем обучаемые), а в стремлении лучше «показать» себя. Да и судили о командирах в основном по тому, как они докладывали. Внешне все было как будто бы «правильно», но полностью оторвано от существа дела. Всю сложнейшую работу по подготовке боя и операции стали в основном сводить к разработке многочисленных, громоздких документов, где среди обилия отвлеченных теоретических положений утопали конкретные задачи и суть дела. Главная часть работы командиров и штабов по организации боя стала отодвигаться на второй план. Постепенно стал теряться драгоценный опыт, приобретенный во время войны. Особенно большой вред принесли учения, где командующие объединениями и командиры соединений сами выступали руководителями учений, проводимых с этими объединениями, соединениями и действовали на этих учениях, заранее зная обстановку за обе стороны и ход ее развития.

Так извращенная система оперативной и боевой подготовки породила военачальников разного калибра, которые стали больше похожи на плохих пропагандистов военного дела, чем на боевых командиров.

Изъяны в обучении и воспитании кадров сказались и в целом на качестве боевой подготовки войск. Чем больше и громче говорили о максимальном приближении обучения войск к тому, что требуется на войне, тем оно больше отрывалось от интересов боевой действительности.

В 60-х годах, в бытность начальником штаба 28 армии Белорусского военного округа, автору довелось проводить полковое тактическое учение, где главный упор был сделан на отработку вопросов разведки и огневого поражения противника, т.е. задач, отрешения которых по опыту войны зависел успех боя и операции. На учение были привлечены все начальники разведки соединений и частей, а также все положенные для военного времени средства разведки дивизии. В расположении обороняющейся стороны были реально обозначены и имитировались все огневые средства противника, которые периодически меняли места своего расположения. Несмотря на наличие положенных по штату и более совершенных, чем во время войны, средств разведки, за трое суток подготовки наступления были выявлены и точно засечены только 15-18% всех имеющихся в обороне противника целей. Тогда с разрешения штаба округа мы попросили гродненского облвоенкома призвать из запаса 30 человек артиллерийских и других разведчиков, имеющих боевой опыт. Несмотря на то, что и они во многом потеряли прежние навыки, через двое суток было вскрыто 50-60% огневых средств противника. На этом примере можно было еще раз убедиться, насколько это сложное дело - реальная разведка, для эффективного ведения которой совершенно недостаточно изучать иностранные армии. Здесь нужны доведенные до совершенства практические навыки, которые приобретаются многократными тренировками в ведении разведки.

Приехавший на учение старший начальник остался крайне недоволен, что на отработку только одного учебного вопроса тратится так много учебного времени. «За это время,- говорил он,- можно было уже 5-6 атак отработать». А перед моими глазами всплывали и горестные картинки наших бесконечных атак в операциях Западного фронта, и как удачно развивалось наступление летом 1944 г., и как мы на многих послевоенных учениях все сводили к одним лишь совершенно неподготовленным атакам, и как давался успех войскам в зависимости оттого, разведан и подавлен противник или нет. И в свете всего этого с душевной болью думалось о том, что в случае войны нам снова придется нелегко.

Как же случилось, что в армии, состоящей в основном из много и хорошо воевавших людей, так легко был растерян выстраданный во время войны боевой опыт? Это одна из самых больших загадок, однозначный ответ на которую дать не так просто. Но одна из причин, видимо, состояла в том, что к руководству приходили далеко не лучшие кадры, в военных училищах и академиях немало осталось преподавателей, которые «свинцового опыта» как следует, не хлебнули и всю глубину его внутренней сути так и не уяснили. Фронтовики, приходившие в военно-учебные заведения, как в качестве слушателей, так и преподавателей, будучи еще не очень осведомленными в области теории, первое время смотрели на нее больше с благоговением, чем с точки зрения критического опыта. При этом почему-то полагали, что военная наука - это та высшая сфера деятельности, которой должны заниматься особые люди, хотя, как теперь уже стало понятно, именно люди с боевым опытом должны были питать науку новыми идеями и мыслями. Да и вся утвердившаяся после войны система парадности и показухи, пренебрежения к делу, поощрения серости и подавления творчества не очень способствовали органическому соединению теории и практики.

И сегодня в ВВУЗах главный недостаток воинского обучения и воспитания офицеров состоит в том, что они сводятся в основном к изучению теоретических положений, разработкам различных документов и отодвигаются на второй план выработка командирского характера, развитого оперативно-тактического мышления, волевых, организаторских качеств, необходимых для проявления военного искусства. Главный изъян в методике оперативной и боевой подготовки состоит в том, что не воспроизводится в полной мере обстановка, характерная для современных боевых действий, не создаются условия, в которых обучаемые могли бы тренировать себя и систематически проявлять.

Хорошо известно, что для того, чтобы воспитать сообразительность, мужество, распорядительность офицеров, надо на всех занятиях и учениях ставить их в такие условия, когда они могли бы систематически, на деле проявлять эти качества.

Речь не идет о том, что нужно было и после войны учить армию тому, что было в прошлой войне. Всем понятно, что содержание воинского обучения должно быть ориентировано на будущие достижения военного искусства. Но не могут устареть сам подход к решению оперативных и тактических задач, широкое творчество и методы конкретной организаторской работы, которые при этом проявлялись, тщательность и кропотливость отработки с подчиненными командирами и войсками всех подготовительных мероприятий, умение обучать войска именно тому, что от них может потребоваться в боевой обстановке, и многое другое, что определяет весь дух военного искусства, в котором есть если не «вечные», то очень долго живущие принципы и положения.

Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте