Японские спецслужбы в профиль и анфас. Советская контрразведка против японской разведки на дальнем востоке

По мнению многих исследователей, Япония считается классической страной всеобъемлющего и всюду проникающего полицейского шпионажа. Еще в эпоху раннего средневековья в Стране восходящего солнца была создана общенациональная система тайного надзора за всеми слоями населения и всем аппаратом государственного и местного управления. Организаторами этой системы были сегуны ("генералы", "полководцы"), вплоть до 1868 года фактически осуществлявшие в стране верховную власть.

В то время в Японии была явная и тайная полиция. Возглавляла ее группа лиц, так называемые омецуке ("великие цензоры" или "ревизоры"), которых называли "глазами и ушами сегуна". Обязанностью омецуке являлось наблюдение за деятельностью феодалов, представлявших тогда в стране значительную силу. Следующими по рангу полицейскими чинами были мецуке ("цензоры" или "ревизоры"), следившие за хатомото (знаменосцы) и самураями (дворяне, дружинники феодалов). Чиновники, в зависимости от их ранга, находились под наблюдением омецуке или мецуке. Практически надзор осуществлялся двумя категориями агентов: явными и тайными. Все чины полиции регулярно представляли по инстанции донесения обо всем увиденном и услышанном. Таким образом, все жители Японии - от простого селянина до министра - находились под неусыпным наблюдением полиции (1).

По данным Р. Гесса, заместителя А. Гитлера по НСДАП, японская разведка берет свое начало приблизительно с 1860 г., с того момента, как Япония стала открытой для иностранцев. Японское правительство в середине XIX в. посылало бесчисленное множество дипломатических, торговых и военно-морских миссий для сбора в основном экономической информации в Европе и Америке (2).

Незадолго до войны с Китаем, когда вооруженные силы страны были организованы по типу европейских армий, разведка стала частью государственного механизма (3). Систему разведывательной службы японцы позаимствовали у немцев. В 1875 г. японские эмиссары обратились к руководителю прусских спецслужб В. Штиберу с просьбой помочь создать разведку. Некоторое время спустя германская миссия, руководимая генералом Меккелем, отправилась в Японию, чтобы приступить к реорганизации и модернизации армии Микадо. И в 1878 г. была создана разведслужба императорского штаба Кансейкеку. В течение ряда лет немецкие уполномоченные неоднократно наносили визиты в Токио. В итоге создается Токуму Кикан, служба военной разведки. Каксейкеку, в свою очередь, стала в 1896 г. вторым отделом императорского генштаба. С 1908 г. этот отдел разделяется на два подотдела: западный (О-Бей-ка) и китайский (Шина-ка) (4).

Сбором секретных сведений за рубежом занималось также МИД. Информационно-разведывательный отдел министерства иностранных дел получал секретные сведения, в основном политического характера, через консульства, которые переправляли донесения в посольства специальными курьерами, а посольства, в свою очередь, посылали ее в Японию чаще всего дипломатической почтой. В Токио вся информация тщательно изучалась, классифицировалась, регистрировалась, а затем направлялась по назначению.

Взяв за основу доктрину всеобъемлющего шпионажа, японская разведка насаждала в соседних странах массовую агентуру. Кадры она черпала из созданных в конце XIX в. патриотических обществ, которые вели разведывательную и подрывную деятельность против главных на тот момент противников Японии - России и Китая – с целью воздействия на них.

Самым крупным из всех японских патриотических обществ был "Кокурюкай" - "Черный дракон", которое основал в 1901 г. Рехэй Утида. Члены этой организации ставили своей задачей захват Маньчжурии, Приморья, Приамурья и т. д. Следует также отметить, что кадровые руководители разведки готовились "Кокурюкай" (5).

В 1898 г. возникло "Восточно-Азиатское общество единой культуры". Его открытой целью являлась выработка и распространение единой иероглифической письменности, чтобы на этой основе добиться японо-китайского сближения. Деятельность этого общества ограничивалось лишь Китаем.

В Шанхае японцы основали школу, известную как колледж Тун Вэня. Она готовила своих слушателей для работы в Восточной Азии. К 1908 г. это учебное заведение окончило не менее 272 человек, отправившихся потом в Китай, Бирму, Индию, Филиппины и Монголию (6).

Следует обратить внимание, что для подготовки агентов привлекались не только патриотические общества, но и государственные закрытые учебные заведения, славившиеся своими традициями. Среди них были школы древних искусств рукопашного боя и восточных единоборств, готовившие сильных и волевых людей, способных в результате специальных тренировок переносить повышенные физические, моральные и психологические перегрузки (7).

К числу более мелких, но, тем не менее, важных обществ относилось "Пробуждение Великой Азии". Оно было создано в 1908 г. и развернуло свою деятельность в пяти направлениях: изучение экономической, географической, образовательной, колониальной и религиозной обстановки в Китае и Центральной Азии. Эта организация засылала туда агентов, создавала там свои отделения, вело устную и печатную пропаганду. Общество имело свои отделения в Китае, Сиаме, Афганистане, Турции, Персии и Индии (8).

Следует отметить, что все вышеперечисленные патриотические общества делали особый упор на патриотизм, который основывался на синтоистской идее богоизбранности японцев. Их объединяла одна общая цель: установление японского контроля над Азией, а впоследствии и над всем миром. Они добивались того, чтобы японский образ жизни в области культуры, экономики и административного управления был распространен на всех тех "несчастных", которые не происходили от прапраправнука богини Солнца и ее свиты, согласно синтоистским верованиям.

Члены обществ, отобранные для наиболее важной работы, обучались языкам и разведывательной деятельности. Агенты, которые предназначались для сбора информации, набирались из различных слоев населения: лавочников, туристов, продавцов литературы, порнографических открыток, медикаментов, а также рыбаков, студентов, ученых, священников и археологов. Главное требование к ним - стремление к выполнению поставленных руководством задач в любой ситуации.

Агентам не обещали никаких наград, но вместе с тем, подавляющее их большинство работало с почти невероятной, с точки зрения европейца, преданностью и самоотверженностью. Это объясняется как воспитанием, так и уверенностью, в своем спасении в сложной ситуации. Руководство разведки никогда не отказывалась от провалившегося агента. Дипломатические и консульские представители Японии всегда активно защищали неудачников. Вслед за арестом шпиона неизбежно следовали негодующие протесты, и немедленно давалось поручительство, даже несмотря на то, что подобные действия можно расценивать как признание в сотрудничестве с разведкой (9).

К началу ХХ в. японцы, готовясь к предстоящей войне, раскинули на территории Российской империи огромные шпионские сети. Например, военный атташе в Петербурге полковник Акаси и сотрудник посольства капитан Тано, вербовали агентов в российской столице с целью получения военных и других секретов. "Полковник Акаси, - отмечалось в отчете разведочного отделения Главного штаба, - работает усердно, собирая сведения, видимо, по мелочам и ничем не пренебрегая: его несколько раз видели забегавшим в английское посольство, расспрашивающим о чем-то на улице шведско-норвежского военного агента... и наблюдали его в сношениях... с целым рядом японцев" (10).

Активно занимался сбором секретной информации японский консул в Одессе К. Ижима. С началом войны он обосновался в Вене, где, по данным Департамента полиции, возглавил "центр японской разведочной службы" с агентурой в Харькове, Львове и Одессе (11).

Активную работу вела и морская разведка. В сентябре 1904 г. русская охранка арестовала двух японцев, служивших в коммерческих предприятиях Петербурга. Они много лет прожили в России, и оба, как выяснилось, оказались офицерами морского флота. Японцы глубоко вошли в жизнь русского общества, завязали много полезных знакомств и связей в торговых кругах, а через их посредничество вступили в контакт с личным составом русского флота. Один из них, чтобы укрепить свое положение, решил жениться на русской и даже, приняв православие, добросовестно выполнял все религиозные обряды (12).

О том, что Вена, Гаага, Париж и Стокгольм являются "центрами японской разведочной службы" русскому Департаменту полиции стало известно только в феврале - марте 1904 г. (13). Именно тогда японские дипломаты расшифровали себя, пытаясь выведать российские секреты через другие страны с целью воздействия на ход русско-японской войны.

Впрочем, военная разведка Японии вела активную работу не только в столице, но и на окраинах империи. Многие офицеры японского генерального штаба специализировались в качестве содержателей публичных домов и курилен опиума в крупных населенных пунктах Дальнего Востока. "Японские" улицы Владивостока, Никольска-Уссурийского и других городов состояли из подобных заведений. Агенты не гнались за деньгами, а выкрадывали из полевых портфелей и карманов посетителей документы (14). Офицеры генштаба – резиденты - также устраивались парикмахерами на станциях и в городах, где стояли российские гарнизоны, устанавливали состав расквартированных частей.

В Маньчжурии и Уссурийском крае японские разведчики и агенты жили под видом торговцев, парикмахеров, прачек, содержателей публичных домов, гостиниц, курилен опиума и т. д. Им ставилась задача широко изучать порученный район или участок, начиная от топографии и климатических условий местности, производственных и стратегических объектов, кончая бытом местных жителей.

Среди японских агентов, обосновавшихся в России, были лица различных национальностей: австрийцы, англичане, греки, евреи, корейцы, китайцы, русские и прочие. Однако подавляющее большинство из них являлись все-таки японцами. Данный факт объясняется тем, что трудный японский язык в то время знали лишь немногие иностранцы, в том числе и русские. Это немаловажное обстоятельство исключало подслушивание, сложная письменность давала возможность делать записи не прибегая к кодам. Расовое отличие от европейцев исключало возможность проникновения в шпионские организации агентов контрразведки.

Преданность своей стране, императору, а также идеям и идеалам общества, к которым они принадлежали, в случае провала фактически исключало перевербовку японцев разведкой или контрразведки другой страны. Разведка, осуществляемая в интересах родины, являлась почетным и благородным делом и находилась в полном соответствии с их идеалами патриотизма (15). В отличие от европейцев (за исключением немцев), считавших разведку презренным занятием, японцы принимали предложение спецслужб стать их агентами как почетную обязанность, что позволяло руководителям разведорганов проводить в жизнь доктрину тотального шпионажа без лишних хлопот. Каждый японец, намеревавшийся посетить Россию или жить там, только тогда получал право на выезд, когда полиция убеждалась в его надежности.

Расовое отличие японцев, которое являлось в разведывательной деятельности больше недостатком, чем преимуществом, компенсировалось массовостью. Благодаря тому, что на российском Дальнем Востоке, а также в районе строительства КВЖД проживало большое количество японцев-иммигрантов, являвшихся агентами секретной службы, жесткого контроля над ними со стороны жандармерии и охранки не было, поскольку установить тотальную слежку за тысячами японцев не предоставлялось возможным.

По причинам, указанным в предыдущей главе, японская разведка перед войной имела благоприятные возможности для активной деятельности. Агенты и резиденты, изучая порученный им район или участок, вели работу среди влиятельных чиновников, купцов и подрядчиков. Наименее устойчивые из них, слабости, которых были изучены японскими шпионами, завербовывались для разведывательной работы (16).

В отечественной историографии деятельность японской разведки в годы русско-японской войны на театре военных действий, а также в России и зарубежных странах исследована весьма основательно. Хотя данный период истории и выходит за рамки диссертации, но вкратце остановиться на нем все же следует. Это даст возможность обстоятельно ознакомиться с методами работы японской разведки, которые, кстати, применялись в России и в послевоенный период.

К началу боевых действий японская спецслужба имела прочные позиции в районе проведения предстоящей компании. Опираясь на своих резидентов, командированных задолго до войны на территорию России, Маньчжурии и других стран, японская разведка разбила весь район фронта и тыла русской армии вдоль линии железной дороги на сектора, что облегчало наблюдение за передвижением русских войск и обеспечивало своевременное получение информации от широко раскинутой агентурной сети. На японской территории такими секторами руководили офицеры, а в тылу русской армии – в основном китайцы (17).

Японские группы располагали значительными средствами для разведывательной деятельности, в частности, для приобретения помещений, среди местного населения, что давало возможность получать необходимую информацию.

Очень часто (и это было наиболее эффективно) группы агентов работали в качестве строителей над возведением укреплений, собирая точные сведения о размерах сооружений, тем более что царское командование в годы русско-японской войны показывало исключительные образцы преступной халатности в отношении хранения военной тайны. Например, при постройке фортов на Куандченской позиции подрядчиком-китайцем были выданы их планы. Более того, даже охрана фортов состояла из китайцев (18).

Каждый из этих шпионов получал конкретное задание, например, произвести рекогносцировку определенного участка оборонительной линии и установить наблюдение за передвижением какого-нибудь войскового соединения царской армии. Это не составляло большого труда, т. к. указатели дорог и вывески о расположении частей и штабов расквартированных русских войск очень облегчали такого рода разведку (19).

Беспечность некоторых русских генералов давали возможность японской разведке использовать для шпионажа даже малограмотных и неграмотных корейцев и китайцев, которым давалось задание только зарисовать погоны, воротники или шапки солдат частей, расположенных на участке. Полученные таким путем сведения о расположении русских войск в соединении с другими данными, представляли материал большой ценности.

Для того чтобы японские войска не задерживали своих агентов, им выдавались пропуска на крохотных кусочках бумаги, которые могли быть спрятаны в папиросе или пачке табака, а также зашиты в одежде (20).

Японские шпионы буквально наводнили и нейтральную зону, образовавшуюся в связи с тем, что Китай во время русско-японской войны заявил о своем нейтралитете. Здесь они создали не только густую агентурную сеть из китайцев, но даже базу для снабжения армии генерала Ноги во время Мукденской операции (21).

Обширная своевременно организованная сеть сильно облегчала работу войсковой разведки, иногда почти заменяя ее. Об этом пишет хорошо осведомленный французский полковник Ниссель: "Японская служба разведки, по крайней мере, до мукденских боев, была почти целиком возложена на шпионаж, организованный до компании" (22).

Большой интерес представляет система связи между разведчиками на театре военных действий. Надо сказать, что связь через фронт, передача сведений были затруднительны, особенно в первый период войны, когда японская армия передвигалась мелкими частями. Чтобы донесения не попадали к русским, их вплетали в косы китайцев, помещали в подошву обуви, зашивали в складки платья и т. д. (23). Японские агенты переходили через линию фронта под видом бродячих рабочих, носильщиков, странствующих китайских купцов, погонщиков скота, искателей корня женьшень и т. д. Прекрасное знание русского языка многими японскими солдатами и офицерами давало им возможность переходить через передовые позиции. Для доставки сведений по назначению, особенно в ночное время, они надевали форму русских солдат, офицеров и санитаров.

Когда об этом стало известно русской контрразведке, японцы начали искать новые способы. Например, записывать свои донесения с помощью лупы и рисовать кроки местности на мельчайших кусочках пергаментной ткани, после чего скатывать их в шарик, величиной с булавочную головку, который вкладывать в один из пустых золотых зубов. Принимались и другие уловки: наряжались уличными торговцами, неся в корзинах товары, обозначавшие род войск, количество и вид вооружения и т. д. Нередко применялась передача информации устным путем (24).

В деле шпионажа японцы показали себя подлинными новаторами, использовали любую возможность для получения интересующих сведений. В ходе боевых действий они быстро сориентировались в обстановке и схватились за дешевый, безопасный и вполне надежный источник информации - прессу.

В то время военной цензуры не существовало, и газеты печатали все, что угодно, в том числе распоряжения Военного министерства, сообщались даты окончания формирования воинских частей, списки убитых и раненых, сведения о мобилизации частей для отправки на Дальний Восток и прочие секретные сведения. Находившиеся в свободной продаже военные газеты попадали в руки агентуры и немедленно использовались генеральным штабом для оперативных целей.

Необходимые сведения также черпались из иностранной прессы, перепечатывавшей материалы из русских газет. Так, в одном из русских изданий в начале войны было сообщено о назначении командиров корпусов и начальников дивизий царской армии. Основываясь на данных, приведенных в заметке, французская газета "Ля Франс Милитэр" весной 1904 г. поместила сообщение о предстоящей отправке на фронт конкретных корпусов. Причем, назначение этих объединений в предстоящих операциях были сообщены газетой совершенно точно (25).

Впрочем, японцы в плане получения необходимых сведений через периодическую печать не являются первооткрывателями. Пионером, как выясняется, была немецкая разведка, перлюстрировавшая французские издания во время франко-прусской войны 1870 - 1871 гг. Японцы, являясь способными учениками, на свои позиции иностранных корреспондентов не допускали.

Отличительной особенностью японской разведслужбы в годы войны была гибкость, что позволяло оперативно реагировать на все происходящие изменения, применять различные новшества, как в сборе секретных сведений, так и в борьбе с русской контрразведкой. Инициатива и изобретательность позволяли спецслужбе обеспечивать свое командование оперативной и объективной информацией о планах, действиях, вооружении русских войск, что в определенной степени отражалось на ходе войны.

В годы войны японское правительство через свою разведслужбу стремилось воздействовать на внутриполитическое положение России, чтобы ослабить ее в военном отношении. Конкретная задача заключалась в разложении русской армии и затруднении ее комплектования, в стремлении заставить царское правительство отвести максимальное количество войск с театра военных действий на поддержание порядка в империи.

Кроме чисто военных задач, японская разведка преследовала и общеполитические цели: настолько накалить внутриполитическую обстановку в России, чтобы самодержавие не могло вести войну на два фронта - с врагом внешним и внутренним.

В своем стремлении ускорить заключение мира с Россией, правительство Японии пошло на прямое финансирование деятельности революционных и оппозиционных партий, передав им за годы войны не менее 1 млн. иен (по современному курсу 35 млн. долларов). Финансировались партия социал-революционеров, которую японцы считали "наиболее организованной" среди других партий, Грузинская партия социалистов-федералистов-революционеров, Польская социалистическая партия и Финляндская партия активного сопротивления. Прямые контакты с полковником Акаси, инициаторами и главными действующими лицами с японской стороны, поддерживали руководители ряда партий.

Японская помощь коснулась таких важных направлений деятельности российского освободительного движения, как печатание и распространение нелегальной литературы, упрочнения межпартийных связей, военно-техническая подготовка вооруженного восстания. Руководствуясь чисто прагматическими целями, правящие круги Японии не испытывали ни малейших симпатий к социалистическим идеям. Не случайно, что источник поступления денежных средств был перекрыт сразу после начала русско-японских мирных переговоров.

"Нельзя не согласиться с западными исследователями в том, - пишут Д. Павлов и С. Петров, - что субсидирование деятельности российских революционных и оппозиционных партий Японией никак не повлияло на исход войны. Все финансируемые золотом начинания не оказали серьезного влияния на ход российской революции. Обе оплаченные из Токио конференции (Парижская 1904 и Женевская 1905 гг.) не привели к созданию прочного блока партий; точно так же не состоялось "запланированное" на июнь 1905 г. вооруженное восстание в Петербурге; не удалась попытка ввоза оружия в Россию не пароходе "Джон Графтон"; успешно закончившееся в конце 1905 г. путешествие парохода "Сириус", доставившего на Кавказ 8,5 тыс. винтовок и большое количество боеприпасов, также нет оснований расценивать как событие, существенно повлиявшее на ход освободительного движения в России" (26).

На основании изученных материалов и документов можно прийти к выводу, что в годы войны японская стратегическая разведка уступала тактической, переоценив возможность революционных партий и движений оказывать влияние на ход событий в Российской империи.

После войны японская спецслужба по-прежнему собирала военно-статистические сведения о состоянии и степени обученности войск, настроении нижних чинов, их отношении к среднему и высшему командному составу. Как было установлено, агенты находились вблизи береговых батарей, стрельбищ, при занятиях обучению сигнализации и т. д. Японская разведка тщательно собирала информацию о состоянии грунтовых дорог, количестве земли отданной в аренду китайцам или корейцам и т. д.

Приемы японского шпионажа в послевоенный период имеют следующий характер: в городе появлялись один за другим несколько японцев, в большинстве случаев, как это установлено контрразведкой, военнослужащих или запасных нижних чинов (были среди них и корейцы-японофилы) открывали какие-либо торговые или промышленные заведения, начинали врачебную практику. Свои квартиры они выбирали с таким расчетом, что ни приехать, ни выехать из города незамеченным было невозможно. Такое положение вещей достаточно определенно указывало как на цель проживания в данном районе японцев.

Сообщение с родиной совершалось особой почтой, почти открыто действующей: каждый японский пароход, прибывающий из Японии, привозил с собой массу писем и посылок, которые на пристани принимались особыми агентами и разносились по адресам. Отправка консульских донесений совершалась специальными курьерами или через капитанов пароходов (27). Несмотря на заключение Портсмутского мирного договора, русско-японские отношения продолжали оставаться напряженными. Япония имела притязания на станцию Куаньченцзы, на ловлю рыбы вдоль берегов русских владений в Японском, Охотском и Беринговом морях, претендовала на тихоокеанское побережье России. Само собой разумеется, что Сибирь представляла особый интерес для японской разведки. По данным Департамента полиции, в Азиатскую часть империи потоком хлынули японские подданные под видом врачей, фотографов, прачешников, коммерсантов и прочих. Эта была послевоенная волна кадровых разведчиков и агентов, прибывших в Россию. Кроме них, продолжали свою работу агенты, появившиеся в нашей стране до 1904 г.

Работой агентурных сетей руководило главное разведывательное бюро, которое находилось при командующим маньчжурской армией в Порт-Артуре. В нем сосредотачивались все донесения по Китаю, Монголии и Азиатской России. Отделение этого бюро дислоцировалось в Чанчуне, возглавляемое полковником Миохарой, через которое велось сношение между находящимися в Сибири шпионами с порт-артурским бюро.

Кроме агентов-корейцев, Япония использовала и своих подданных, имевших коммерческие предприятия в Чите, Нерчинске, Сретенске и Верхнеудинске. Связь между ними и чанчуньским отделением поддерживалась через корейцев-курьеров или чинов цицикарского, харбинского и владивостокского консульств. В случае необходимости отправить срочное донесение, прибегали к помощи женщин, проживавших в вышеуказанных городах. В мирное время агенты при командировках снабжались записными книжками и шифрами, в военное - металлическими жетонами (28).

Интенсивность работы агентуры в Сибири менялась в зависимости от внешнеполитического курса правительства. Так, после окончания русско-японской войны 1904 - 1905 гг. японская спецслужба действовала в России довольно энергично. Однако с началом первой мировой, вступив в войну с Германией, она несколько ослабила внимание к империи, о чем свидетельствуют материалы русской контрразведки.

1. Роуан Р. Очерки секретной службы. Из истории разведки. - СПб, “Логос - СПБ”, 1992. - С. 372 – 373.
2. Операции военной разведки / Автор-составитель В. В. Петров. - Мн.: Литература, 1997. - С. 248 - 249.
3.Черняк Е. Б. Пять столетий тайной войны: из истории секретной дипломатии и разведки. - 4-е изд., доп. и перераб. - М., "Международные отношения"", 1985. - С. 395.
4. Фалиго Р., Коффер Р. Всемирная история разведывательных служб: Т.1: 1870 – 1939. – М.: ТЕРРА, 1997. – С. 53.
5. Вотинов А. Японский шпионаж в русско-японскую войну 1904-1905 гг. - М., 1939. - С. 24.
6. Операции военной разведки /Автор-составитель В. В. Петров. - Мн.: Литература, 1997. - С. 256.
7. Кравцев И. Н. Спецслужбы России в русско-японской войне 1904-1905 годов. Рукопись канд. диссерт. - М., 1996. - С. 109.
8. Операции военной разведки /Автор-составитель В. В. Петров. - Мн.: Литература, 1997. - С. 258 - 259.
9. Там же. - С. 252, 260.
10. Павлов Д., Петров С. Японские деньги и русская революция. // Тайны русско-японской войны. - М.: ""Прогресс"": ""Прогресс-академия"", 1993. - С. 15.
11. Павлов Д. Б. Русская контрразведка в годы русско-японской войны. // Отечественная история. - 1996. - № 1. - С.17.
12. Роуан Р. Очерки секретной службы. Из истории разведки. - СПб, “Логос - СПБ”, 1992. - С. 209.
13. Павлов Д. Б. Указ. соч. - С. 23.
14. Вотинов А. Указ. соч. - С. 11.
15. Операции военной разведки /Автор-составитель В. В. Петров. - Мн.: Литература, 1997. - С. 268 - 269.
16. Вотинов А. Указ. соч. - С. 21 - 22.
17. Вотинов А. Указ. соч. - С. 37.
18. Там же. - С. 38.
19. Там же. - С. 38 - 39.
20. Там же. - С. 39 - 40.
21. Русская разведка и контрразведка в войне 1904-1905 гг.: Документы./ Сост. И. В. Деревянко. // Тайны русско-японской войны. - М., - ""Прогресс-академия"", 1993. - С 262 - 263.
22. Там же.
23. Вотинов А. Указ. соч. - С. 43.
24. Там же. - С. 44.
25. Там же. - С. 45.
26. Павлов Д., Петров С. Указ. соч. - С. 68.
27. Из истории русской контрразведки. - С. 61.
28. РГВИА, ф. 1450, оп. 7, ед. хр. 65, л. 9 - 9 об.

Николай КИРМЕЛЬ, кандидат исторических наук

При создании японских спецслужб были совмещены две школы: с одной стороны — традиционная школа китайско-японского шпионажа, унаследованная от китайских «чудесных клубков», Сунь Цзы, впитавшая методы шпионажа неуловимых воинов Ниндзя; с другой — Страна восходящего солнца вобрала многое из прусской военной организации.
С 1875 года — через семь лет после того, как император Мицухито провозгласил начало эры Мэйдзи — японские эмиссары отправились в Германию для встречи с Вильгельмом Штибером, шефом прусских и тайным советником Бисмарка. Они обратились с просьбой о помощи в создании разведслужбы.
Через некоторое время уже германская миссия, которой руководил генерал Меккель, отбыла в Японию, чтобы приступить к реформе и модернизации армии микадо.
В 1878 году создается разведслужба императорского штаба Кансейкёку . В 1896 году она стала Вторым отделом Генерального штаба японской армии. С 1908 года этот отдел включал два подотдела: западный (О-Бей-ка) и китайский (Шина-ка). Офицеры Второго отдела вели дальнюю разведку в Европе и Америке, используя прикрытия военных атташе и другие легальные и нелегальные возможности.
Основой личного состава японской разведки были кадровые офицеры армии и флота. На ответственные должности отбирали наиболее подготовленных и способных.
Позднее укреплять партнерские связи между Японией и Германией начнут другие агенты, как например, военный атташе в Москве с 1900 года, который был направлен в Германию и во для создания баз японской разведки на Западе.
Ряд лет немецкие уполномоченные, такие авторитетные лица, как полковник Николаи и капитан Канарис, наносят визиты в Токио. В результате создается Токуму Кикан , специальная служба военной разведки.
С 1896 года в ведении Дзохо-ка находится военно-морская разведка, нанесшая громадный ущерб российскому императорскому флоту в годы русско-японской войны. В 1915 году Дзохо-ка, сменив название, однако не суть, станет Третьей группой.
При Министерстве иностранных дел был создан Отдел связи (Деншин-ка ), занимавшийся перехватом дипломатических переговоров, передававший их в Анго кенкю-хан или группу декодирования, которая была подчинена военно-морскому штабу.
Понемногу службы безопасности и контрразведки принимают современный вид. Кемпейтай , жандармерия с очень широкими полномочиями, которая была создана в 1881 году, поддерживала связь с военной разведкой. В 1920-х годах к ней прикрепляется «идейный отдел», занимавшийся борьбой с коммунистическим движением. Начиная с 1930-х годов Кемпейтай заслужил репутацию, достойную гестапо или нацистской полевой жандармерии.
В 1898 году было создано Восточно-азиатское общество единой культуры, под крышей которого японские разведчики организовывали агентурную сеть на территории и .
В 1901 году была организована политическая полуконспиративная организация «Общество черного дракона» (кокурюкай), которая активно использовалась разведкой Японии. Члены этого общества осуществляли разведывательную деятельность в России, Китае, Латинской Америке и Северной Африке.
В 1911 году было создано еще одно агентство безопасности, специальное подразделение под эгидой Министерства юстиции, Токко (Токубецу Кото Кесацу). Эта политическая полиция функционирует в администрации всех префектур и открывает бюро в Шанхае, Лондоне, Берлине… Собственно, Токко во время Второй мировой войны раскрыло деятельность советской разведывательной сети легендарного .
После окончания Второй мировой войны в Японии начались чистки среди членов бывшей японской тайной полиции. Затем, согласно директиве командующего американскими войсками в Японии генерала Макартура от 4 января 1946 года, ликвидировались все ультрашовинистические и милитаристические организации, к числу которых были отнесены и японские спецслужбы. Тем не менее, со второй половины 1948 года правящие круги США окончательно отказались от проведения каких-либо прогрессивных реформ и начали превращать Японию в свой основной военно-стратегический плацдарм на Дальнем Востоке.
В 1951 году в Сан-Франциско был подписан мирный договор между странами-победительницами и Японией, а также договор «О взаимной безопасности» между США и Японией. В результате была объявлена амнистия, которая коснулась более двух миллионов человек.
Так был завершен процесс реабилитации военных преступников, высших служащих государственного аппарата, руководителей фашистских и милитаристских организаций, офицеров и генералов императорской армии, сотрудников жандармерии, полиции и спецслужб. Кадры для комплектования восстановленных японских специальных служб были готовы. Начался процесс их восстановления под американским руководством.
В настоящее время военно-политическое руководство Японии использует для защиты национальных интересов и обеспечения национальной безопасности следующие спецслужбы, которые были образованы после окончания Второй Мировой войны:
— Информационно-исследовательское бюро при кабинете министров (Naikaku Chosashitsu Betsushitsu; сокр. Naicho);
— Разведывательный отдел Управления национальной обороны (Jouhou Honbu);
— Штаб разведки Управления национальной обороны;
— Органы военной контрразведки;
— Подразделение защиты информации;
— Радиоразведка (Chosa Besshitsul; Chobetsu);
— Управление разведки и анализа (Intelligence and Analysis Bureau) при Министерстве иностранных дел;
— Управление расследований общественной безопасности (Koancho) при Министерстве юстиции;
— Иммиграционное управление при Министерстве юстиции;
— Подразделения разведки Сухопутных сил (Japan Ground Self Defence Force Intelligence);
— Оперативная разведывательная команда (Fleet Intelligence Command) Морских сил самообороны;
— Управление разведки (Intelligence Division) Воздушных сил самообороны;
— Главное полицейское управление (Управление охраной);
— Бюро безопасности Национального полицейского агентства (Security Bureau National Police Agency (NPA);
— Управление безопасности на море;
— Японский научно-технологический информационный центр (Japan External Trade Organization; JETRO).
Профессиональной подготовке и переподготовке сотрудников спецслужб Японии уделяется очень большое внимание, для чего организована целая сеть специальных учебных заведений.
Согласно мнению специалистов, японских разведчиков, прежде всего, отличает высокий общеобразовательный уровень, тонкое искусство перевоплощения, а также высокий патриотизм.
Что касается агентуры, то с точки зрения представителей японских спецслужб, их агентурная сеть делится на:
— общеосведомительскую агентуру («Хан»), которая дает сведения о контактах иностранцев с японцами, а также фиксирует поведение иностранцев. Как правило, эта агентура располагается в общественных местах, гостиницах, ресторанах, магазинах, на платных стоянках.
— особую («Току»), которая приобретается для целевой разработки конкретных оперативных объектов. Эта агентура вербовалась из числа сотрудников фирм, учреждений, организаций, представлявших интерес для иностранной, прежде всего советской, разведки.
К агентуре предъявлялись следующие требования:
— политическая благонадежность;
— наличие естественных выходов на объект оперативного интереса;
— наличие других возможностей (владение иностранным языком и т.д.);
— необходимые для оперативной работы личные и деловые качества.
Кроме агентуры, спецслужбы Японии активно и широко используют технические средства. На сегодняшний день Япония является одной из передовых стран в мире по уровню развития вычислительной техники и информационных технологий. Японские спецслужбы располагают самыми современными средствами технической разведки, оперативной связи и наблюдения, которые постоянно обновляются, следуя за развитием научной и технической мысли в стране.

После поражения во Второй мировой войне, Япония была ограничена во многих областях сферы безопасности, включая внешнею разведку.

Например: сведения о запусках ракет Северной Кореей, Токио получал от США. Но время идет, и Токио уже не боится дипломатического скандала. Япония приступила к созданию службы внешней разведки. Об этом стало известно из секретного донесения, отправленного в Вашингтон из американского посольства в Токио. Это сообщение оказалось в числе документов, опубликованных сайтом WikiLeaks. Оно было передано в распоряжение австралийской газеты The Sydney Morning Herald. О намерении создать внешнюю разведку глава японской службы секретной информации и исследований Хидэси Митани (Hideshi Mitani) рассказал представителю Госдепартамента США в октябре 2008 года. Как говорилось в донесении американского посольства, правительство Японии приняло решение продвигаться в этом направлении медленно, поскольку осознает нехватку необходимых знаний, опыта и сотрудников, которых еще предстоит обучить.

Приоритетом для службы внешней разведки Японии будет – КНДР и Китай. Мы от себя добавим, что и про нас не забудут, северное направление для Токио является по-прежнему стратегическим.

Справка: В настоящее время у Японии уже существует система организаций, которые занимаются разведывательной и контрразведывательной деятельностью, обеспечивают правительство информацией о внутренних и внешних угрозах, а также ведут иную деятельность в области государственной безопасности. Это Информационно-исследовательское бюро (ИИБ) при кабинете министров; Органы военной разведки; Управление информации и исследований МИД; Главное полицейское управление (ГПУ); Управление расследований общественной безопасности при Министерстве юстиции (УРОБ); Органы военной контрразведки; Иммиграционное управление; Управление безопасности на море (УБМ).

Информационно-исследовательское бюро (ИИБ) при кабинете министров Японии

Это ведущая разведывательная структура нынешней Японии. Её функции: сбор информации, необходимой членам кабинета министров для принятия прежде всего политических решений. Состоит из 6 отделов: внутренней информации, зарубежной информации, по взаимодействию с другими спецслужбами страны, взаимодействию с государственными учреждениями, общественными организациями и частными фирмами, отдел по связям со СМИ, аналитический. Штат небольшой, привлекают к сотрудничеству агентов из числа завербованных иностранных граждан, а также сотрудников государственных учреждений и частных организаций, работающих за рубежом. По данным японских журналистов, на сотрудничество с ИИБ охотно идут сотрудники крупнейших японских информационных агентств и японских торгово-промышленных фирм. Кадровые сотрудники ИИБ работают за рубежом, используют обычно дипломатическое прикрытие.

Военная разведка

В основу её работы положены разработки и опыт Разведывательного управления Министерства обороны США. Основное внимание на положение – Корейского полуострова, КНР и РФ. Для добывания информации используются практически все виды разведки: агентурная, радиотехническая, радиоэлектронная, космическая и специальная. Наиболее мощные объекты технической разведки расположены на острове Хоккайдо. Совместно с аналогичными средствами армии США они непрерывно ведут слежение за российским Тихоокеанским флотом и группировкой Дальневосточного военного округа.

Военная контрразведка

За образец взяты также соответствующие подразделения вооруженных сил США. Сотрудники военной контрразведки имеются практически во всех звеньях управления, начиная со штабов видов Вооруженных сил. Они тесно сотрудничают с офицерами военной контрразведки группировки ВС Соединенных Штатов, расквартированной на Японских островах.

Управление информации и исследований МИД

Основная задача этого ведомства - сбор данных, необходимых для выработки внешнеполитического курса страны, их анализ и выработка предложений руководству Министерства иностранных дел. Информацию, собранную в основном из открытых источников, присылают посольства Японии, аккредитованные в иностранных государствах.

Главное полицейское управление

Одной из задач полицейского управления является контрразведывательное обеспечение государственной безопасности. Непосредственно в ГПУ этим занимается - Управление охраны, состоящее из 3-х основных функциональных отделов: общественной безопасности, иностранного и следственного отделов. Основные силы контрразведки сосредоточены в столичном мегаполисе. Аналогичные подразделения имеются во всех префектурах страны.

Управление расследований общественной безопасности (УРОБ)

В отличие от полицейского ведомства сотрудники УРОБ занимаются контрразведывательным обеспечением защиты конституционного строя страны. Поэтому они отслеживают деятельность экстремистских, нацистских, радикальных партий, движений, групп. Структура службы имеет примерно такое же организационное построение, как и ГПУ: центральный аппарат и подразделения в префектурах.

Иммиграционное управление

Эта часть Министерства иностранных дел, помимо базовой задачи - контроля за въездом и выездом граждан из страны, занимается также сбором разведывательной и контрразведывательной информации. Наблюдение за прибывшими в страну иностранцами.

Управление безопасности на море (УБМ)

Немногие государства обладают подобной службой. УБМ занята охраной морских границ, осуществляет морскую разведку, контролирует рыбный промысел в 200-мильной зоне, привлекается для оказания помощи терпящим бедствие в море. В мирное время оно является частью Министерства транспорта, в военное - передается в состав ВМС. Однако уже в мирное время силы УБМ выполняют свои задачи в тесном взаимодействии с ВМС страны, и в первую очередь это касается ведения разведки. Организационно управление состоит из центрального аппарата и 11 районов. Наиболее ответственным считается первый район – остров Хоккайдо, с сахалинским и курильским направлениями. На оснащении УБМ имеется более 500 кораблей и катеров различных классов. Среди них корабли океанского класса, патрульные корабли, корабли поиска и спасения, гидрографические и корабли обслуживания навигационного оборудования. Авиация УБМ насчитывает свыше 60 патрульных самолетов и вертолетов. Техника постоянно обновляется. Общая численность личного состава колеблется в пределах 12 тыс. человек. Служат в УБМ только добровольцы после предварительной подготовки в соответствующих учебных центрах. Причем, прежде чем попасть туда, кандидат обязательно должен отслужить в военно-морских силах. Основным видом службы сил УБМ является патрулирование морских сил и авиации в назначенных районах. Кроме того, на побережье функционируют радиолокационные станции (РЛС), надежно перекрывающие подступы к побережью.

Глава 9. Разведка Японии

В Японии с древних времен поставщиками разведывательной информации слыли всякого рода астрологи, звездочеты, гадатели на числах и ветрах, специалисты в магии, прорицатели и так далее.

К 12-му веку нашей эры, когда к власти в стране пришли военные кланы, в деле добывания данных о противнике они стали меньше полагаться на сверхъестественные и оккультные силы и больше на обычных осведомителей.

Из знатных самурайских семей в разведчики набирались ниндзя. Ниндзя - это самурай постигший искусство быть невидимым и занимающийся прежде всего разведкой.

Японская империя, как пишет один западный историк, представляла собой одну большую шпионскую сеть, подозрение было возведено в ранг главного закона той системы государственной власти.

Воины-невидимки и разведчики, как часто называют ниндзя, до сих пор предстают перед исследователем восточной культуры загадочным ребусом, прочтение которого доступно лишь тому, кто знаком с символикой китайской и японской культуры и религии.

Тайна, скрывающая от нас образ жизни, историю возникновения и внутренний мир этих загадочных существ, полулюдей-полуоборотней, тем более непроницаема из-за практически полного отсутствия письменных источников - древних свитков, в которых мастера передавали молодым поколениям ниндзя сокровенные секреты своих школ.

Согласно традиции, если мастер не находил достойного наследника, то он должен был уничтожить все записи с описанием своего стиля ниндзюцу, чтобы избежать профанации.

Именно по этой причине та информация, которая дошла до наших дней о старых кланах ниндзя, их образе жизни и методах тренировок, носит большей частью обрывочный характер.

Вот и приходится многочисленным энтузиастам черпать сведения о воинах-невидимках из фильмов, актеры которых сами никогда ниндзюцу не занимались, а в лучшем случае - владели несколькими стилями будо.

Так и сложилось во всем мире мнение о ниндзюцу, как о некой системе восточного рукопашного боя, которую вполне логично упомянуть в досужих статейках в одном ряду с каратэ, таэквондо и дзюдо.

Волна подделок, увы, довольно быстро докатилась и до нашей страны, где вслед за США, Францией и другими странами стали, как грибы, расти секции и клубы ниндзя.

Не стоит говорить о том, что за разговорами об истинном мастерстве и пышными экзотическими атрибутами обычно скрывается неумение выполнить йокогери, это еще не самое страшное.

Однако черные костюмы, клобуки с прорезями для глаз и таинственные псевдоритуалы делают стену, отделяющую нас от понимания феномена ниндзюцу, все толще и выше.

Никто не знает, с какого именно периода следует вести отсчет истории ниндзюцу. Тем более трудно сказать, в какое время искусство невидимки приобрело черты целостной системы.

Одно не вызывает сомнения: ниндзюцу - это явление синкретического характера; вобравшее в себя фрагменты самых разных религий, философских учений, доктрин, народных обрядов и верований в сочетании с приемами рукопашного боя, психологической подготовки, магических ритуалов и множеством методов адаптирующей направленности, основной целью которых было обучение адепта оптимальным способам поведения в любой ситуации и среде.

Начать рассказ об истории ниндзя следует, пожалуй, со времен династии Тан, когда во всем Китае был известен легендарный Шаолиньсы - храм молодого леса, расположенный на склонах горного хребта Суншань в уезде Дэнфэн на территории теперешней провинции Хэнань.

Шаолиньское боевое мастерство считалось эталоном совершенства среди мастеров ушу Китая и включало в себя 18 видов боевого искусства, владеть которым должен был каждый монах, чтобы уметь постоять за себя во время длительных странствий, которые предпринимались с целью распространения в Поднебесной истинного учения Будды.

История Шаолиньского монастыря настолько увлекательна, что может стать темой целой книги, но нас интересует тот ее промежуток, когда, пав, увы, жертвой предательства, монастырь был разрушен практически до основания, а чудом спасшиеся монахи, лишившись крова, разбрелись по необъятным просторам Срединного государства.

Некоторые из них осели в других монастырях, иные вернулись к мирской жизни, но остались и верные родному монастырю хранители Шаолиньской традиции, которые превратились в вечно странствующих монахов.

В истрепанной одежде с переметной суммой и подвешенными к поясу веревочными сандалиями, бродили они от селения к селению, питаясь подаянием и проповедуя учение Будды, и никто не был властен изменить их образ жизни.

Власти боролись с нищими монахами и, обвиняя их в колдовстве и извращении учения, преследовали как только возможно. Монахи, однако, оказывали активное сопротивление, примыкали к шайкам разбойников, отрядам восставших крестьян, находившихся в открытой оппозиции императорской власти, обучали их секретам Шаолиньского ушу, искусству лечения травами и магическим ритуалам.

Особенно много бродячих монахов было во времена династии Сун, когда пламя крестьянских восстаний охватило всю Поднебесную.

Японские хроники периода Hара VIII века содержат записи о том, что японские монахи, проходившие в течение длительного времени обучение в Китае, основали за период между 625 и 753 годами шесть основных школ японского буддизма, весь философский и ритуальный канон которых был перенесен из Китая практически в неизменном виде.

Когда же появились школы ниндзюцу в чистом виде? Первое, что следует отметить, это то, что в понятие школа в древности, вкладывался совершенно иной смысл, чем в наше время. Постижение высшего смысла техники ниндзюцу, было возможно лишь в том случае, если ученик принадлежал к клану, в котором в лице Соке - прямого наследника традиции, сохранялась истинная техника данного направления ниндзюцу.

По сути дела, такие кланы, ведущие происхождение от семей монахов-воинов сложились уже к 1 тысячелетию нашей эры, хотя сами они еще не осознавали себя, как школы ниндзюцу.

Начиная с падения в 1185 года дома Тайра и установления Камакурского сегуната основной политической силой в Японии стало сословие самураев.

В связи с этим резко обострились противоречия между различными кланами самураев и вся Япония оказалась раздираемой мятежами, конфликтами и войнами князей друг против друга.

В такой обстановке возникла необходимость в квалифицированной разведке, которая могла в ряде случаев обеспечить решающий перевес одной из враждующих сторон.

Использование шпионов было давно известно в Японии, благодаря переводу на японский язык классических китайских текстов, одним из которых был трактат о способах ведения войны.

Высочайший уровень боевой подготовки самураев в то время поставил перед разведкой несколько условий, без которых ее успешное функционирование просто оказалось бы невозможным.

Самым главным условием был профессионализм шпиона, который должен был не только уметь добыть нужную информацию, но и доставить ее по назначению, а это требовало прекрасной боевой подготовки и безукоризненной техники владения всеми видами оружия и рукопашным боем, ведь противником был самурай.

Помимо этого шпион должен быть иметь незаурядную психологическую подготовку, разбираться в стратегии и тактике, знать секреты приготовления ядов и лекарств, обладать прекрасной памятью, список требований к подготовке древнего шпиона может занять несколько страниц убористого текста.

Поэтому неудивительно, что первыми профессиональными разведчиками в Японии стали представители сословия, обладавшего набором таких качеств - монахи-воины-сохэй.

От поколения к поколению система подготовки изменялась в соответствии с новыми требованиями и из оборонительной техники сохэй, подобно прекрасному, но смертоносному цветку вырастали первые школы ниндзюцу.

Во главе клана стоял верховный наставник - хранитель традиции и секретов своей школы, рядовые же ниндзя назывались гэнин и являлись первичными элементами в структуре клана.

Все острей разгоралась борьба между князьями и их дружинами, привлекавшими на свою сторону различные кланы ниндзя, и к середине 13 века возникло уже около 20 школ, пользовавшихся известностью в военных кругах, специализировавшиеся в организации диверсий и политических убийств.

Достигнув в питательной среде междоусобиц и конфликтов своего расцвета, ниндзюцу быстро пришло в упадок после объединения Японии в период правления Ода Hобунага и Хидэеси Тойотоми.

Большинство кланов, став безработными прекратили передачу традиции и, уничтожив свитки с секретами школ, занялись ремеслом, или торговлей. Оставшиеся школы, не находя применения своему смертоносному искусству, пришли в упадок и потеряли былую эффективность.

Были утеряны были многие секретные методики, делающие ниндзя неуязвимыми, а оставшиеся внешние аспекты скорее походили на традиционные боевые искусства-будзюцу, чем на целостную и грозную систему подготовки воинов-невидимок.

Таким образом, ко времени реставрации Мэйдзи в 1868 году, ниндзюцу, когда-то наводившее ужас на самураев, стало лишь легендой, красивой сказкой с печальным концом.