Наталья Барбье известна россиянам как ведущая передачи «Идеальный ремонт». Журналист и искусствовед, редактор журнала и телеведущая, эксперт в вопросах дизайна и декора помещений Барбье умеет говорить простыми словами о сложных понятиях. Наталья видит красоту простых вещей и раскрывает ее окружающим.
Детство и юность
Наталья Владимировна Троепольская родилась 3 сентября в Кронштадте. А вот точный год этого события установить сложно. На основании фото первоклассницы Наташи, датированного 1967 годом, можно предположить, что родилась Наталья в 1960 году. В школу девочка пошла в Саратове, который вспоминает с теплотой и любовью.
Отец Владимир Борисович Троепольский - капитан 2 ранга в отставке, мастер спорта международного класса, совершал с семьей путешествия на собственной яхте. Участие в регатах вместе с родителями и старшим братом научило будущую телеведущую работать в команде и не паниковать в нештатных ситуациях.
Мать Наталья Владимировна Троепольская (дочка – полная тезка мамы) – учитель английского языка, обладающая способностью создавать уют в любом помещении. Этот талант в полной мере унаследовала дизайнер-любитель Наталья Барбье. Псевдоним Барбье появился из фамилии бабушки Нины Константиновны Барбиер. Внучка отбросила последнюю букву и вернула французской фамилии изначальное звучание.
Дед Владимир Алексеевич Осипов был деканом исторического факультета Саратовского университета и привил внучке любовь к истории городов и особенностям архитектурных стилей. Наташа училась балету во Дворце пионеров, мечтала работать в художественном музее или театре. Окончив школу в Саратове, Наташа переехала в Москву и поступила на журналистский факультет МГУ.
Самостоятельная девушка не захотела жить в общежитии и снимала жилье. Жизнь на съеме научила Наталью превращать чужую комнату в уютную. Для этого не требовалось менять обои или мебель, иногда хватало пары деталей: старинного узорчатого платка вместо скатерти, репродукции из журнала на стене. В аспирантуре МГУ журналистка получила специальность художественного критика, стажировалась на канале ВВС.
Журналистика и телевидение
Журналистская карьера Натальи началась в «Литературной России», но несовпадение взглядов молодой журналистки с генеральной линией партии заставило уйти в более демократичную «Литературную газету». Через год Наталья ушла в журнал «Огонек», где подбирала картины для цветных вкладок. Параллельно с работой в «Огоньке» начала писать статьи об интерьерах в журнал «Домовой».
Тогда и понадобился псевдоним. Статьи за подписью Троепольской публиковались в «Огоньке», а публикации Барбье выходили в «Домовом». В этом первом в России глянцевом журнале началась биография знакомой телезрителям Натальи Барбье – человека, который понятно и увлекательно рассказывает о красоте жилища, архитектурных стилях, колористике и драпировках.
В 1998 году появился журнал «Мезонин», и журналистка стала его главным редактором. Команда первого российского журнала, полностью посвященного интерьерной теме, хотела сделать издание для профессионалов. Главный редактор следила, чтобы авторы не увлекались модными тенденциями. В конце девяностых «Мезонин» освещал все основные мировые тенденции в области дизайна и декора.
Сейчас в журнале публикуются в основном проекты российских архитекторов. Не без усилий авторов «Мезонина» в стране выросло поколение молодых дизайнеров с развитым художественным вкусом, знающих историю стилей и декоративного искусства. Наталья с командой создала новое направление в журналистике. Как обозревателя интерьеров Барбье приглашали на телевиденье.
Вела передачи «Дом с мезонином», «Интерьеры с Наташей Барбье», а в 2013 году пришла в проект «Идеальный ремонт», который продюсирует Илья Кривицкий. Команда экспертов – дизайнеров, архитекторов и строителей - приходит в квартиры артистов и звезд шоу-бизнеса и преобразует их жилое пространство до неузнаваемости. Окончательный вариант идеального ремонта разрабатывается сообща, с учетом желаний и потребностей заказчика.
Наталья Барбье отмечает, что название проекта не точно соответствует содержанию. Ремонт – это, прежде всего, замена отслуживших срок труб, проводов, перекрытий и тому подобных вещей. Но команда «Идеального ремонта» этим не занимается, а только наводит красоту. В шоу требуется, прежде всего, уметь говорить. Часто нужно быстро вспомнить информацию о стилях, национальных промыслах, ответить на неожиданные вопросы.
Команде подыгрывают и заказчики. По просьбе съемочной группы удивляются и радуются переменам, даже если на самом деле ремонт не окончен. Прежде всего, для работы в новом проекте Наталье потребовалось сменить имидж. Например, начать красить ногти красным лаком. Маникюр кажется мелочью, но руки телеведущей регулярно попадают в кадр и привлекают внимание к предмету, на который указывают.
Внешность популярной телеведущей обсуждается зрителями. После каждого нового выпуска передачи в «Инстаграме» появляются комментарии под фото Натальи. Поклонниц интересует фасон платья и прическа, украшения и макияж ведущей. Наталья Барбье умна, интеллигентна, ухожена и талантлива. Поэтому проект «Идеальный ремонт» и сейчас продолжает интересовать телезрителей.
Личная жизнь
Больше двадцати лет Наталья прожила в браке с Александром Галушкиным, известным литературоведом. Супруги познакомились еще в студенчестве – на кафедре литературной критики вместе учились у литературоведа Галины Андреевны Белой. Вместе с мужем Наталья создавала интерьеры московских квартир. Первым семейным гнездышком стала компактная двушка, в которой непросто было найти место для книг. Вторая квартира, расположенная в центре Москвы, перестроена из коммуналки.
Любовь к морю привела супругов на окраину городка Ульцин в Черногории. В 2002 году они стали там первыми россиянами, которые купили дачу у Адриатического моря. Журналистка так ярко описывала друзьям красоту Ульцина, что нечаянно стала основательницей русскоязычной дачной колонии на побережье Черногории. 22 июля 2014 года Александр Юрьевич Галушкин умер. Детей у пары не было.
Наталья Барбье сейчас
В декабре 2017 года съемочная группа «Идеального ремонта» вместе с Натальей Барбье дважды побывала в гостях у . Повидавшая немало знаменитостей квартира менялась, а зрители узнавали подробности личной жизни и творческие планы известной певицы.
В 2018 году команда отремонтировала жилье актрисы и установила камин в городской квартире .
Проекты
- 1998 – журнал «Мезонин»
- 1999 – ежегодная выставка «Неделя декора»
- 2006 – «Дом с мезонином»
- 2012 – «Интерьеры с Наташей Барбье»
- 2013 – «Идеальный ремонт»
Наталья Барбье - это псевдоним, настоящее имя прекрасного журналиста и телеведущей - Наталья Владимировна Троепольская. Публичное имя не было вымышлено, так как оригинальная фамилия была настоящей и принадлежала родной бабушке героини статьи. Необычное сочетание имени и фамилии великолепно гармонирует с мягкостью и обаянием Натальи. Она является эталоном женской мудрости, внутренней красоты и острого ума. Безусловно, никто не осуждает талантливую любимицу многих зрителей. Наоборот, в народе считают, что выбранный псевдоним как нельзя кстати подходит аристократической внешности.
"Капитанская дочка" Наталья Барбье. Биография
Дизайнер с творческой душой и прирожденным чувством стиля родилась в Кронштадте 3 сентября (год умалчивается). Практически сразу вся семья перебралась в Саратов на постоянное место жительства. Наталья Барбье Дева по гороскопу. Она обладает всеми ведущими чертами людей, родившихся в сентябре. Умеет легко находить общий язык с людьми, неконфликтная, кроткая и милая в общении. Ее отец Владимир уходил в море по роду своей профессии. Он моряк-капитан и яхтсмен. Себя она всегда называет не иначе как "капитанская дочка". Мама всю жизнь проработала преподавателем английского языка. Благодаря постоянному домашнему обучению Наташа с детства идеально произносит иностранные слова. Уже будучи взрослой и успешной, Наталья Барбье постоянно благодарит родителей за счастливое детство, которое они ей сумели подарить. Недаром говорят, что дети, которые выросли в любви и ласке, впоследствии не страдают от комплексов и невысказанных обид. Несмотря на детство, проведенное в приморском городке, она выбрала совершенно другую сферу деятельности, о чем ни капли не жалеет.
Образование и карьера
Наталья Барбье, биография которой могла бы быть связана с карьерой покорителя морских просторов, отдала предпочтение журналистике. Окончила Московский государственный университет. Художественный критик по образованию (получено в аспирантуре), она очень тонко чувствует красоту и обладает безупречным чувством стиля. Проходила стажировку на телеканале BBC. Начало карьеры было ознаменовано работой простым корреспондентом в "Литературной России". Также принимала активное участие в создании журналов "Домовой", "Огонек". Несмотря на ограниченность выбранной профессии, она умудрялась расширять ее возможности. Ее любовь к красивым домам и интерьерному искусству была взращена работой в качестве редактора "Мезонина". Этот популярный журнал получил нового талантливого сотрудника в лице Натальи Барбье в 1998 году.
Работа на телевидении
Приглашения выступить в качестве ведущей поступали с завидной регулярностью, она ответила согласием на предложение организаторов программы "Идеальный ремонт". Ведущая Наталья Барбье по сей день участвует в этой передаче в качестве главного эксперта. Также помогает разбираться в тонкостях дизайна в проектах "Интерьеры" и "Дом с мезонином". Этот процесс дается ей гораздо проще, чем журналистика в чистом виде. Она заняла именно ту нишу, в которой разбирается лучше всего. Наталья Барбье помогает миллионам телезрителей создать интерьер своей мечты.
Организация выставок
Ежегодно Наталья выступает организатором тематических выставок по декорированию. Занимает президентский пост "Объединения декораторов интерьеров". Она стала практически первопроходцем в теме развития решений для украшения дома и принесла свои идеи в народные массы. Ей удалось создать совершенно новый вид интерьерной журналистики, который интересен зрителям. Наталья активно раздает советы и делится собственными знаниями. Ее репортажи всегда полны эмоций, логики и особенного шарма.
Стремление к систематизации
Созданию понятия "интерьерная журналистика" предшествовали долгие поиски информации и общение с людьми, нуждающимися в изменениях. Все женщины мечтают об уютном жилье и красивом убранстве квартиры. Окружающее пространство имеет немалое значение для эмоционального фона человека, его самочувствия. В своих проектах Наталья Барбье рассказывает, как, используя простые вещи, организовать личное пространство. Основной идеей она предлагает гармоничное обустройство для счастливой жизни.
Интерьер - это душа дома
Наталья умеет давать точные характеристики интерьерным решениям. Она говорит, что необязательно проводить ремонт каждый год, достаточно освободиться от лишних вещей и правильно организовать атмосферу дома. Важный момент, на который она просит обратить особое внимание - это порядок в доме. Без него даже самый шикарный ремонт не сможет проявиться во всей красе. Советует не хранить и не покупать реально лишние вещи, которые будут лишь захламлять балконы и кладовки. Все предметы должны быть нужными и любимыми, только в этом случае домой захочется возвращаться снова и снова.
Личная философия
В силу своей деятельности Наталья очень много рассуждает о жизни. Скрывает свой настоящий биологический возраст, но с уверенностью заявляет, что главное - внутреннее ощущение, а не цифры в паспорте. Пытается донести до людей, что красивые вещи всегда должны присутствовать в интерьере, а не появляться лишь на редких праздниках. Очевидно, что русский менталитет не дает обществу развиваться в правильном русле, все привыкли откладывать все до лучших времен, забывая, что жить нужно здесь и сейчас. Красота должна быть внутри, а не появляться только напоказ для других. Ненормально, когда люди покупают дорогие брендовые вещи, а дома ужинают дешевой едой из бумажной посуды. Всегда и во всем должен быть баланс, важно быть, а не казаться. У себя дома Наталья имеет много винтажных вещей, которые находит даже на блошиных рынках.
Семья и дом
Наталья Барбье, личная жизнь которой спрятана от посторонних глаз, всячески старается скрыть информацию о своей семье. Но публичному человеку нельзя завуалировать абсолютно все, поэтому кое-какие факты о семье журналиста-дизайнера имеются. Известно, что муж Натальи Барбье по имени Александр Галушкин всегда и во всем поддерживает любимую супругу. Вместе они приобрели дом на морском побережье Черногории, как Наталья мечтала. Город Ульцин не был переполнен русским населением, но со временем многие представители богемы пожелали иметь недвижимость в сказочном месте. К тому же по тем временам жилье обошлось семье Натальи дешевле, чем можно было бы приобрести аналогичный вариант в Италии. Достаточно дальновидным поступком было приобретение заграничного дома в те года, когда цены были более приятными, чем сейчас.
Любовь навсегда
Семья имеет большое значение в жизни Натальи, поэтому в их доме всегда царит мир и любовь. Их пару можно назвать идеальной. Мягкая женская мудрость и демократичный характер помогли ей построить счастливый брак.
Запретная тема про детей
Если спросить, кто обожает детей? Все знакомые героини скажут: Наталья Барбье! Дети ее любят взаимно. Она с удовольствием играет и занимается со всеми знакомыми детишками. Но про своих они с супругом интригующе молчат. В обществе сложилось мнение, что они являются представителями течения "чайлдфри" и выбрали свою позицию по этому вопросу, которая предусматривает категоричный отказ от рождения собственных детей. Но, возможно, паре пока просто физически не удается обзавестить наследниками.
Вы были одной из первых, кто стал профессионально писать об интерьерах. Как получилось, что вы оказались в этой теме?
Становление новой российской журналистики в постперестроечное время связывают с издательским домом «Коммерсант»: именно там появился первый глянцевый журнал в стране, «Домовой». В те годы не было сегодняшнего, слегка пренебрежительного отношения к глянцу, все было крайне уважительно и серьезно. Именно поэтому создавать российскую глянцевую прессу пришли не только профессиональные журналисты с опытом работы в других сферах, но и искусствоведы, театральные и художественные критики – это была легендарная команда! Оказалось, что и мне, с моим искусствоведческим образованием, очень легко научиться разбираться в интерьерах – и я возглавила раздел в «Домовом», посвященный дому и дизайну. Помню, как меня отправили в мою первую командировку в Париж, где я приходила к самым выдающимся на тот момент дизайнерам, вроде Жака Гранжа, и говорила: «Здравствуйте! Меня зовут Наташа Барбье, я из России. Я хочу, чтобы вы дали мне интервью». Они немного удивлялись такому напору, но соглашались. Так мы практически сразу стали печатать лучшие интерьеры Европы.
А в 1998 году появился журнал «Мезонин», и вы стали его главным редактором.
В «Мезонин» я ушла, потому что мне было интересно делать издание, полностью посвященное интерьерной теме. При этом мы очень хотели, чтобы наш журнал, который стал, пожалуй, первым российским изданием о декоре, никогда не выглядел местечковым и не выставлял бы Россию провинцией. Мы всегда старались делать его по-европейски профессиональным, показывать не только то, что остромодно, но и то, что важно и значительно в сфере дизайна в мире.
«Мезонин» и сегодня делает акцент на европейских интерьерах?
Почти все, что публикуется у нас сейчас, сделано в России. Конечно, если мы видим какой-то исключительный, смешной и экстравагантный или упоительно-романтический зарубежный интерьер, мы его публикуем. Но надо сказать, что в нашей стране сегодня хватает прекрасных дизайнеров, чьи проекты достойны быть напечатанными не только у нас, но и за рубежом.
Мое поколение журналистов сделало многое, чтобы объяснить: декоратор – это не некто, пришивающий рюши и банты на шторы, а серьезная и уважаемая профессия. В одно время она стала настолько модной, что все, даже рублевские жены, захотели стать декораторами. Некоторые даже попытались это сделать, но профессия сама выталкивает тех, кто пришел туда случайно, временно или ради разового проекта. Для того чтобы стать хорошим дизайнером, нужно специальное образование, необходимо как минимум знать историю стилей и декоративного искусства. А еще мало «сделать красоту» – нужно уметь соединить ее с логистикой, эргономикой, правильными коммуникациями. Идеальный вариант: когда архитектор получает дополнительное декораторское образование, либо когда он работает в паре с декоратором.
Как дизайнеру проще работать: получить полный карт-бланш или услышать конкретные и четкие требования заказчика?
На этот счет есть моя любимая формулировка: «Не надо реализовывать собственные творческие амбиции за счет заказчика и на его деньги», поэтому я опасаюсь, когда декоратор получает ничем не ограниченную свободу действий. В интерьере в первую очередь надо видеть самого человека. Именно поэтому необходимо долго и много говорить со своим заказчиком, думать о нем, научиться читать его характер. Я об этом часто говорила и говорю – дизайнер должен быть психологом. Иначе благодаря своему опыту и красноречию он сможет убедить клиента в том, что тому совершенно не нужно. Заказчика нужно внимательно выслушать, а потом постараться мягко адаптировать его пожелания и потребности к высоким условиям создания качественного интерьера.
В одном из интервью вы сказали, что не меняли интерьер своего дома уже десять лет, и он вам все еще не надоел. Как добиться такого же эффекта?
Никогда не делать ничего остромодного. Еще Коко Шанель говорила: «Если вам не нравится мода этого сезона – пропустите ее». Десятилетиями не надоест только что-то спокойное и классическое. Все вычурное, экстравагантное, кричащее и так называемое актуальное – быстро выходит из моды. И как только это происходит, оно превращается в провинциальное и раздражающее. Также не стоит забывать, что одно из главных правил нашей профессии – соответствие. Именно поэтому сейчас так не модны воспроизведенные исторические стили, если только они не оправданы функционально. Это значит, что если вы купили полуразрушенное шато на юге Франции, то вы просто обязаны сделать интерьер, который будет соответствовать этим комнатам, этой кубатуре, этим оконным проемам, этим лестницам. Но если вы купили трехкомнатную квартиру в девятиэтажном доме и решили сделать там интерьер в стиле французского замка – ну не глупо ли? Нужно, чтобы интерьер соответствовал месту. Вообще, мы живем в век эклектики, сейчас все в мире стало демократичнее, даже миллионеры ходят в кедах и джинсах – и это нормально. То же и в интерьерах: делать чистый исторический стиль и пафосный декор – не модно. Модно делать элегантно, сдержанно, качественно, функционально и уютно. А стилистика может быть любой.
— и оказалось, что он не только про коньки, но и про город Саратов, где прошло мое счастливое детство.
Так вот, предлагаю всем, кто хочет и может, написать про свой родной город, каким они его помнят в школьные годы. Нас много и мы из разных мест — соберутся чудесные рассказы, можно со старыми фотографиями, и получится такой географически-ностальгический срез страны, где мы выросли, которая, несмотря ни на что, нам важна и дорога.
Блог так и будет называться «Города детства». Я начинаю с Саратова. А вы пишите мне в почту или оставляйте заявки в комментариях — на СВОЙ город...
В моем детстве, разумеется, небо было чистое и синее, звезды сумасшедшие, зимы долгие, жара как этим летом, река большая, трава выше головы и вообще было счастье. Хоть и родилась я в единственном роддоме крепости Кронштадт, поскольку папа там служил, но выросла — и осознавала себя уже отчетливо — в городе Саратове, где окрепла после туберкулезной балтийской мороси физически и, стало быть, взросла духовно. Этот город и считаю родиной. У меня было очень хорошее детство. Оно стало моим стержнем во всех сложных жизненных ситуациях. Я думаю, мне легче проходить испытания потому, что я была любима, у меня были друзья и у меня был хороший город. По крайней мере, он был таким 40 лет назад. Город исследовался мною по возрастающей: я еще помню первые годы на самой окраине, за железнодорожным вокзалом, в пыльных садиках, которые уже покинули обитатели, переселенные в новые хрущевки по соседству, и где еще обильно падали никому не нужные яблоки и заросли паслена скрывали вечную возню диких кошек и ручных кур. Всегда пахло креозотом, всегда пахло коноплей. Воронья слободка советских времен, но там мы прожили недолго, потому что мама активно меняла квартиру. А меня частенько отдавали дедушке с бабушкой, и это был уже другой Саратов, словно вечный, словно еще не трамвай ездил за пределами двора, а, может, даже кареты, на производстве которых разорился мой прадедушка, владелец каретной мастерской, не угадавший, как быстро в хлебном, богатом, по-немецки продвинутом Саратове пустят конку...
Мой дед был деканом истфака университета — а Саратовский университет был славен волнами столичных ученых, мигрировавших сюда от гражданской войны, от Второй мировой, от голода, от репрессий... Культурная среда бульонной крепости, консерватория неоготической, опять-таки немецкой постройки, особняки модерна и даже раннего Шехтеля, он тоже наш, саратовский, но больше все же крепких купеческих домов с фальшампирными полуколоннами и иногда залихватскими загогулинами начала XX века... Так вот, дед жил на целом втором этаже частного дома, длинная лестница вела в комнаты, все кругом объединенные вокруг голландской печки, не отсюда ли моя пиротехническая страсть к каминам и кострам? Там не было горячей воды и ванной, хорошо помню корыто и холодный горшок, всегда прилипавший к моей задумчивой попе, зато был подвал. Или погреб? Кадушки с мочеными яблоками и помидорами, виртуозно заготавливаемые дедом, который, несмотря на наличие настоящего кабинета с настоящими книжными шкафами и настоящим огромным столом, как у настоящего ученого, по-крестьянски обожал сам все делать и, кажется, умел и сапоги тачать, и птичьи клетки мастерить... И была домработница, что воспринималось совершенно нормально, у нее частенько одалживались деньги до зарплаты, и она виртуозно варила гречневую кашу, которую люблю до сих пор. Меж тем, пока в этом чудесном доме, в большом зеленом дворе, в тихом центре, за красной линией улицы Кирова — бывшей Немецкой и ныне снова ей же — я составляла из цветных хрустальных бабушкиных бокалов пирамидки и сложные фигуры в постоянный ущерб их количеству, моя энергичная мама составила цепочку из 15, не меньше, квартир и выменяла нашу скромнейшую «двушку» на «трешку» в самом красивом и самом, как сейчас сказали бы, престижном районе города — на набережной. И впрямь, набережная Саратова, сталинской постройки, прямая, по-французски геометричная и по ВДНХовски размашистая, хороша была в моем детстве! Цветники и пихты, строгие причалы для больших пароходов, ширь несусветная — из моего окна Волгу видно было километров на 60, вдоль и чуть наискосок. Здесь прошло мое зрелое детство, по этим аллеям я гуляла вплоть до последнего звонка, а дома загодя собран был полосатый матерчатый чемоданчик, с которым я наутро уехала поступать в МГУ и больше уже не вернулась. Всерьез, имею ввиду.
Фото предоставлено автором Саратовская консерватория на Немецкой улице. Открытка начала ХХ в. Так вот, начав с завокзальной окраины, отыграв неизбежные и скучнейшие (на мой вкус) «дочки-матери» во дворах старого центра, я стала «девочкой с набережной». По иронии спецшкола с углубленным английским находилась около вокзала, и каждый день я проезжала весь город, узкий в центре и длинный вдоль реки, на троллейбусе утром и проходила обратно пешком после занятий. Топография центральных улиц снится мне и сейчас. Что осталось от них? Мои друзья-архитекторы говорят: «Лучше не приезжай». А тогда мой путь был ровно с запада на восток, к реке, и редкие сталинские дома и не менее редкие постсталинские перемежались настоящей частной застройкой: двух-, максимум трехэтажными каменными особнячками и деревянными домиками, чьи архитектурные излишества или, наоборот, скромности позволяли мне тогда уже угадывать характер построивших их купцов, адвокатов, мелких промышленников... Безжалостно рассеченные перегородками парадные залы провинциального толка, фасадные окна с занавесками по числу заселенных сюда семей, деревянные ворота и дворы, дворы как отдельные миры с сарайчиками, качелями, яблонями... Зимой проход у каждых ворот был травмоопасным, сугробы вставали стеной до самых окон, сосульки были нереально огромными, и сшибать их было жутко и весело. Я шла мимо Художественного музея имени Радищева — реальной гордости города, чудесного красненького особняка, специально построенного отцами города, чтобы разместить живописную коллекцию Боголюбова, неплохого, тонкого пейзажиста, радетеля памяти деда. Музей был для меня точкой притяжения, я ходила туда едва ли не каждые выходные, мечтала стать искусствоведом, в сущности, почти что стала. Если не музей, то ТЮЗ: саратовским ТЮЗом тогда руководил режиссер Киселев, и было интересно, и были спектакли, на которых я заливалась горячими слезами, типа «Не стреляйте в белых лебедей», как сейчас помню. Видимо, отпереживав положенное со всей впечатлительностью провинциальной романтической девочки, я разлюбила театр позже, в свои университетские годы мстительно утвердив приоритет интимности книжного слова... И было еще чуть ли не десяток театров и студий, но не запомнились, разве что как драмколыбель Янковского, и был Дворец пионеров, где моя мама когда-то училась в одном театральном кружке с Табаковым и куда меня отдали в балетную студию, а толку? И слава богу. Родители по-умному брали меня в гости всегда и всюду, я из угла слушала взрослые разговоры, как обычно, шарясь по полкам: хорошие книги были большим дефицитом. Мне разрешали читать все, что найду. У меня была просто болезнь: я не могла не читать постоянно. У другой бабушки — тоже огромный двор с тайными углами, не до конца изученными, тоже старый дом и печка, — непрочитанным оставался только Лопе де Вега, от нечего делать дошла очередь и до него, и еще пару лет я шпарила цитатами из «Овечьего источника» к изумлению одноклассников...
Фото предоставлено автором Старый троллейбус на Московской улице. Середина XX в. И была Река, просто великая река — до сих пор не могу без легкого волненья петь «Издалека долго...» Она для меня как Миссисипи для Марка Твена — целая жизнь со своими правилами, целый мир приключений и опасностей, тайных вылазок, первых майских купаний в ледяной воде, ледоходов и разливов, отмелей и водоворотов, рыбалки и еще раз рыбалки. Мы освоили все, что держалось на воде: ну лодки само собой (подбирали старые — одна, с проломленным днищем, не дожила до другого берега, а мы доплыли), плоты, сколоченные доски, куски пенопласта... Завернутые в майку спички, соль, пара картошек — все умели плавать с одной поднятой вверх рукой, чтобы не замочить стратегический запас, костер на другом берегу, страшные рассказы бывалых рыбаков про «того сома, что в прошлом году ребенка с отмели утащил...» и бедные счастливые родители, всерьез думавшие, что в тихий час ребенок лежит в кроватке, тогда как я уже давно вылезла в окно и удрала огородами и лопухами... Впрочем, это уже вдали от города, но река и город так рифмовались, все стремилось к реке, казалось, улицы стекают к ней, и мы катились на портфелях по длинным, в полквартала, раскатанным ледяным дорожкам — вниз, к набережной. Моя роза ветров была всегда авантюрной. Два направления влекли меня: к вокзалу, откуда поезда уходили в Москву, и к речному порту, откуда в Москву уплывали пароходы. Про аэропорт как-то в голову не приходило. Когда уезжала навсегда, я еще не знала, что заберу этот город с собой целиком. В моей памяти он так хорош, что, пожалуй, и вправду не надо возвращаться...
У этой телеведущей наверняка есть свои поклонники, которые уже несколько лет включают свои телевизоры в одно и то же время, чтобы посмотреть передачу "Идеальный ремонт". И руководит ими не только желание хоть одним глазком взглянуть на то, как живут отечественные звёзды, но и послушать комментарии ведущей Натальи Барбье, которая точно знает, о чём говорит. Уже много лет её деятельность связана с интерьерной журналистикой, как она сама её называет, поэтому её мнению можно доверять не меньше, чем мнению хорошего эксперта. Всю свою биографию Наталья Барбье занимается анализом и созданием интерьеров, стилей и декоративных нюансов, а вот в личной жизни Натальи Барбье , по её собственному признанию, царит умеренный минимализм.
Родилась будущая телеведущая в интеллигентной семье капитана 2-го ранга, яхтсмена и преподавательницы английского языка 53 года назад. Особое место в детских воспоминаниях занимает и бабушка, чью фамилия Наталья Троепольская впоследствии и взяла своим авторским псевдонимом. Конечно, к любимому увлечению парусным спортом отец привлекал и всю семью. Первый выход с родителями и братом на яхте состоялся, когда ведущей было всего 2 года. Основной отличительной чертой мамы нашей героини является любовь к уюту, который она умудряется обустраивать практически везде, даже на яхте, и которую передала по наследству и Наталье Барбье. Высшее образование героиня нашей статьи получала на журфаке МГУ. С тех пор вся биография Натальи Барбье связана именно с журналистикой. Первую работу она получила в "Литературной России", затем — в "Литературной газете". Из журнала "Огонёк" журналистка перешла в "Домовой", где впервые начала рассказывать об интерьерах. С этим переходом связан и псевдоним, под которым она работает и до сих пор. Работая в двух журналах одновременно, подписывать статьи приходилось разными фамилиями, поэтому в "Огоньке" она была Троепольской, а в "Домовом" — Барбье. С конца 90-х годов наша героиня стала редактором собственного журнала "Мезонин". Конечно, массовая узнаваемость пришла только после появления Натальи Барбье на телевизионных экранах.
Свою личную жизнь редактор и телеведущая наладила ещё будучи студенткой МГУ. Именно там она познакомилась с будущим мужем — известным историком литературы Александром Галушкиным. К сожалению, в прошлом году Наталья Барбье овдовела. Своё личное пространство журналистка обустраивала не в угоду изменчивой моде, а исходя из собственных вкусов. В её квартире можно найти множество старинных вещей и предметов декора, купленных за небольшие деньги на блошиных рынках. Вместо того, чтобы каждый год делать ремонт, следуя за новыми веяниями моды, Наталья Барбье предпочитает покупать книги или проводить время с друзьями. Именно поэтому вот уже 10 лет в её квартире всё остаётся практически неизменным.